3. Отражение попыток противника овладеть Тулой с ходу
4. Отражение попыток немецко-фашистских войск захватить город обходным маневром
6. Завершение боев под Тулой и поражение 2-й немецкой танковой армии
7. Некоторые итоги и обобщения
Осенью 1941 года на широких просторах нашей Родины шли кровопролитнейшие бои с озверелыми фашистскими ордами.
Опьяненное успехами первых месяцев войны, гитлеровское командование продолжало верить в возможность «молниеносной» победы в войне с Советским Союзом. Оно рассчитывало, что до наступления зимы немецко-Фашистские войска. овладеют столицей нашего государства — Москвой и выйдут на рубеж Архангельск—Волга, определенный «планом Барбаросса», и этим победоносно закончат войну. В приказе по армии и в речи 3 октября 1941 года Гитлер заявил, что за несколько недель основные районы СССР будут в его руках, предпринимаемое наступление станет последним и решающим: оно принесет победу.
Для осуществления, этих замыслов гитлеровское верховное командование к началу своего «генерального» наступления основную массу войск сосредоточило на центральном (московском) стратегическом направлении. Наступавшая здесь группа армий «Центр» имела 78 дивизий, более 2000 танков. С воздуха она поддерживалась 2-м воздушным флотом в составе 950 самолетов.
Однако, несмотря на создание на решающих участках подавляющего превосходства в силах и средствах, гитлеровцы не только не добились осуществления своих планов, но и потерпели под Москвой крупнейшее поражение.
Одним из звеньев битвы за Москву была борьба за Тулу (см. карту), продолжавшаяся с 24 октября по 8 декабря 1941 года и закончившаяся крупнейшим поражением 2-й немецко-фашистской танковой армии, пытавшейся овладеть городом. Основная тяжесть борьбы с ней выпала на долю войск нашей 50-й армии. Бойцы и командиры проявили величайшее мужество и героизм в борьбе с врагом, большую изобретательность и умение в организации и ведения боя и операции, в результате чего не только отстояли Тулу, но и разбили здесь врага. Большая заслуга в достижении этой победы принадлежит жителям г. Тулы и области, которые оказали большую помощь нашим войскам в этой нелегкой борьбе.
ОТРАЖЕНИЕ ПОПЫТОК ПРОТИВНИКА ОВЛАДЕТЬ ТУЛОЙ С ХОДУ
В двадцатых числах октября 1941 годя на тульском направлении, равно как и на всем фронте московского стратегического направления, для советских войск сложилась тяжелая обстановка. Фашистские армии, хотя и несли большие потери, продолжали рваться к Москве.
Учитывая создавшуюся серьезную угрозу Москве, Государственный комитет обороны и Ставка Верховного Главнокомандования по указанию Центрального Комитета ВКП(б) приняли энергичные меры к организации решительного отпора врагу на рубежах в 100—120 км от Москвы. Войска Резервного и Западного фронтов были объединены в один Западный фронт. На его усиление срочно перебрасывались значительные силы, как из резерва Ставки, так и с других, менее активных, участков фронта.
Одновременно с этим Ставка и фронтовое командование приняли меры по организации обороны на флангах севернее Москвы и в районе Тулы. При этом Ставка исходила из следующей оценки важности тульского направления.
Тула являлась одним из важнейших административных и экономических районов нашей страны, центром металлообрабатывающей и оборонной промышленности, крупным железнодорожным узлом и важным оперативно-стратегическим узлом обороны на южных подступах к Москве.
Исходя из этого, Верховное Главнокомандование возложило оборону Тулы и подступов к городу на 50-ю армию. 23 октября 1941 года соединения, части и учреждения 26-й армии были включены в состав 50-й армии, командующим которой назначается генерал-майор Ермаков А. Н. (до него войсками армии командовал генерал-майор танковых войск Куркин, которым был подписан приказ на оборону).
К 23 октября 1941 года 50-я армия, имея в своем составе 6-ю гвардейскую, 154, 194, 217, 258, 173, 260, 279, 290 и 299-ю стрелковые дивизии, 31-ю и 41-ю кавалерийские и 108-ю танковую дивизии, занимала оборону на участке от р. Упа до Мценска. Соединения армии имели большой некомплект личного состава, были сильно утомлены предыдущими упорными оборонительными боями и при отходе потеряли почти всю штатную и приданную артиллерию.
Но и в этих условиях войска армии должны были отразить наступление фашистов и ни в коем случае не отдавать врагу Тулу.
В связи с тем, что по указанию Ставки войска Брянского фронта отводились на линию Богучарово (25 км юго-восточнее Алексина), Плавск, Верховье, Касторное, 50-я армия должна была в период с 24 по 30 октября 1941 года отвести свои силы на рубеж Богучарово, Плавск, где организовать прочную оборону, не допустив дальнейшего продвижения противника к Туле.
Немецкое командование, уверенное в том, что войска Красной Армии, действовавшие перед группой армий «Центр», разгромлены и советское Главнокомандование израсходовало все свои резервы, приказало войскам группы армий «Центр» одновременно с уничтожением советских частей, окруженных в районе Вязьмы и Брянска, продолжать наступление на Москву.
Однако между расчетами гитлеровского командования, его стремлением как можно скорее занять Москву и сложившейся обстановкой были большие расхождения. Фашистские войска оказались в таком положении, что выполнять одновременно все задачи они не могли. 2-я танковая армия, действовавшая на тульском направлении, оказалась не в состоянии обеспечить свой открытый правый фланг и прикрыть свои коммуникации. Поэтому гитлеровское командованию в ходе наступления вынуждено было перенацелить свою 2-ю армию, которая наносила удар на Тулу с запада, приказав ей наступать на Елец. Этим гитлеровское командование стремилось обеспечить от ударов наших войск правый фланг 2-й танковой армии и в целом правое крыло группы армий «Центр».
Карта немецкого командования с планом наступления на Тулу
В связи с этим 34-й и 35-й армейские и 48-й моторизованный корпуса, ранее входившие во 2-ю танковую армию, были переданы 2-й армии, а 43-й и 53-й армейские корпуса переподчинены 2-й танковой армии.
Таким образом, упорным сопротивлением войска Брянского фронта вынудили противника перегруппировать свои силы па правом крыле группы армий «Центр», на некоторое время задержаться и возобновить наступление на Тулу в новой группировке тогда, когда наступление 4-й и 9-й армий уже захлебнулось.
2-я танковая армия, имевшая задачу с ходу захватить Тулу, начала свои действия 24-м и 47-м моторизованными корпусами вдоль шоссе Орел — Тула, полагая 24-м корпусом овладеть Тулой, а 47-м корпусом — переправами через р. Ока между Коломной и Каширой.
«2-я танковая армия продолжала наступление на Тулу. Единственная дорога, по которой могли двигаться наши войска, — шоссе Орел — Тула — оказалась малопригодной для движения тяжелых автомашин и танков, и через несколько дней бала окончательно разбита. Кроме того, русские, являющиеся мастерами в области разрушения, взорвали при отходе все мосты, а на более узких местах заминировали обширные участки местности вдоль дороги. Чтобы хоть как-нибудь обеспечить подвоз войскам, приходилось сооружать настилы длиной в несколько километров из бревен. Боеспособность наступающих частей зависела не столько от численности личного состава, сколько от возможности обеспечения их горючим. Поэтому все имевшиеся в наличии танки 24-го танкового корпуса были объединены под командованием полковника Эбербаха и вместе с полком «Великая Германия» образовали авангард, который был направлен на Тулу» — писал в своих мемуарах генерал Гудериан.
Эту вынужденную паузу в наступлении фашистских войск наше командование использовало для приведения войск армии в порядок и организации бороны на дальних и ближних подступах к Туле, а также обороны и в самом городе.
23 октября 1941 года гитлеровцы возобновили свое наступление на тульском направлении, нанося удар 24-м и 47-м моторизованными корпусами вдоль шоссе Мценск — Тула. В первом эшелоне у противника наступала 3-я танковая дивизия, по своим силам значительно превосходившая наши части, оборонявшиеся на этом участке.
24 октября 1941 года командование 50-й армии (командующий генерал-майор Ермаков А. Н., член Военного совета бригадный комиссар Сорокин К. Л., начальник штаба полковник Аргунов Н. Е.) отдало первый приказ об организации обороны подступов к Туле и самого города.
Командованием было решено оборонять занимаемые позиции по рекам Ока и Зуша на участке от Березово до Мценска силами пяти стрелковых дивизий, одного запасного стрелкового полка, двух кавалерийских дивизий и одной танковой бригады, а также удерживать Белев. Учитывая, что фашистские войска вероятнее всего будут наступать на Тулу вдоль шоссе Мценск — Плавск — Тула на левом фланге армии, вдоль железной дороги Лихвин — Тула на правом фланге и в центре из района Белева на Крапивну, Тулу, командование армии и организовывало более глубокую оборону на этих направлениях.
Согласно приказу в район Поречье для отражения наступления противника из Лихвина вдоль железной дороги выводилась 194-я стрелковая дивизия. Дивизии приказывалось организовать оборону в полосе справа Нов. Павшино, слева Слобода по р. Упа. В районы Волово и Арсеньево сосредоточивались 217-я и 260-я стрелковые дивизии, которые организовывали оборону в этих районах.
Вдоль шоссе Мценск — Плавок — Тула создавались узлы обороны в районе Плавок силами 279-й стрелковой дивизии, а севернее Щекино — 290-й стрелковой дивизии.
В резерве командующего 50-й армией предполагалось иметь части Тульского боевого участка и 108-ю танковую дивизию (была укомплектована на 40%), которая 25 октября сосредоточивалась в районе Тулы.
Правее 50-й армии оборонялись левофланговые соединения 49-й армии, сдерживая наступление частей 4-й армии противника; левее действовали соединения 3-й армии.
Следует указать, что войскам 50-й армии пришлось организовывать оборону поспешно, при небольшом количестве артиллерии и минометов и большой некомплектности стрелковых частей и соединений.
Трудности в организации обороны усугублялись и наступившей осенней распутицей. Грунтовые дороги от часто выпадавших дождей испортились. Войска и транспорт продвигались по ним с большим трудом. Маневр силами, средствами и резервами стал почти невозможным. Нарушился планомерный подвоз материальных средств.
В некоторой степени облегчало действия наших войск и организацию обороны наличие таких водных рубежей, как реки Ока и Упа со множеством их притоков. Наши малочисленные и слабовооруженные части, опираясь на водные рубежи, которые усиливали занимаемые ими позиции, отражали атаки во много раз превосходящего их врага и сдерживали, тормозили его продвижение.
Наглядным примером таких действий служит следующий факт. Наша 6-я гвардейская дивизия и другие части, действовавшие вместе с ней, в течение длительного времени тактически правильно используя рубежи рек Зуши, Плавы, Соловы и Уперты, успешно сдерживали бешеный напор танковых и моторизованных соединений 24-го моторизованного корпуса 2-й немецкой танковой армии.
Неоценимую помощь нашим частям и соединениям оказывали жители Тульской области. Они не только помогали строить окопы, траншеи, возводить противотанковые препятствия, но и, организовав партизанские отряды, своими дерзкими действиями создавали тяжелые условия для фашистских захватчиков.
Противник прорвал оборону 6-й гвардейской стрелковой дивизии и к концу дня 24 октября вышел к г. Чернь.
25 октября он предпринял наступление по всему фронту. Под давлением превосходящих сил противника оборонявшиеся войска по приказу командования армии стали отходить на рубеж рек Упа и Плава.
Командование 50-й армии вместе с отводом войск па рубеж р. Упа принимает меры по усилению обороны на левом фланге, чтобы прочно прикрыть подступы к Туле от ударов противника со стороны Мценска.
Как указывалось выше, для прикрытия Тулы с юга в район Щекино выводилась 290-я стрелковая дивизия (командир дивизии полковник Ревякин). Однако следует иметь в виду, что она совершенно не имела своей артиллерии и даже пулеметов. Ее боевые действия поддерживались дивизионом 447-го корпусного артиллерийского полка. Все полки дивизии, в том числе и артиллерийский, а также батальон связи были расположены в первом эшелоне. Второй эшелон дивизии составлял саперный
батальон, который после выполнения задачи по устройству заграждений на вероятных путях движения противника (устройство завалов, минирование) должен был сосредоточиться в Ясной Поляне. Здесь же располагался командный пункт дивизии. Фронт обороны дивизии достигал 15 км. Полки, имея впереди боевые охранения, оборонялись на фронте 3—5 км. Из-за недостатка времени и средств, стрелковые части, кроме стрелковых ячеек, никаких инженерных сооружений не имели.
Передний край обороны дивизии проходил по окраинам населенных пунктов и по высотам, то есть по наиболее выгодным рубежам, с которых хорошо контролировались пулеметным, минометным огнем и огнем приданной и поддерживающей артиллерии вероятные пути движения противника; перед передним краем располагалось боевое охранение, в частях и в самой дивизии создавались вторые эшелоны. Недостатком обороны было отсутствие своей артиллерии и необходимого количества поддерживающих средств. Из-за небольшой численности стрелковых частей в качестве пехоты в обороне использовался личный состав артиллерийского полка, саперного батальона и батальона связи.
Учитывая слабость частей дивизии командующий армией 29 октября усилил дивизию 58-м запасным стрелковым полком, занявшим оборону юго-восточнее Щекино.
26 октября вечером командующий направил в район Плавска 108-й моторизованный полк (два батальона, четыре противотанковых орудия) 108-й танковой дивизии, усиленный двумя батареями дивизионного артиллерийского полка. Однако полку не удалось организовать оборону Плавска. так как туда не прибыла своевременно 279-я стрелковая дивизия.
27 октября утром передовыми частями противник занял город.
Поэтому полк в ночь на 28 октября занял оборону севернее Плавска по южным скатам высот, прикрыв шоссе на Тулу. В район Косая Гора выводилась 31-я кавалерийская дивизия.
Гитлеровцы спешили. По свидетельству Гудериана, все танки 24-го танкового корпуса были сведены в одну группу и вместе с пехотным полком «Великая Германия» образовали авангард, который и был брошен па Тулу.
Утром 29 октября гитлеровцы возобновили наступление с целью развития успеха на Тулу. Вначале впереди действовала пехота. Но как только враг приблизился к позициям 108-го мотострелкового полка, он был встречен организованным огнем наших подразделений. Это для фашистов явилось большой неожиданностью, и они бросились бежать к городу.
Чтобы сломить сопротивление наших подразделений, противник бросил против 108-го мотострелкового полка авиацию, которая почти в течение всего дня группами по 15-16 самолетов бомбила его боевые порядки. Личный состав полка выдержал и этот натиск врага.
В 11 часов, поддерживаемые ударами авиации, на нашу оборону двинулось до 60 танков противника с десантами пехоты. Танки вели бешеный огонь по горстке храбрецов, фашистские автоматчики, спешившись с танков, также открыли огонь по оборонявшиеся. Но и это не сломило воли наших бойцов к сопротивлению. Они приняли этот столь неравный бой. Вражеские автоматчики уничтожались огнем из стрелкового оружия. Танки противника поражались артиллерийским огнем, бутылками с горючей смесью, связками гранат. Сопротивление советских воинов оказалось столь внушительным, что вражеские танки откатились назад и больше не смели подходить к переднему краю обороны полка.
Бой продолжался до позднего вечера. Гитлеровцы не смогли прорвать поспешно занятую оборону 108-го мотострелкового полка. С наступлением темноты противник прекратил лобовые атаки и предпринял наступление по проселочным дорогам. обходя оборону полка. Это врагу удалось. Его танки вышли к Житово и Карамышево.
В ночь на 29 октября подразделения полка по приказу командования отошли в Тулу.
Так небольшая группа советских воинов задержала почти на сутки наступление 60 вражеских танков с полком пехоты, нанеся им при этом значительный урон.
29, 30 и 31 октября с особым ожесточением бои развернулись на южных подступах к Туле. Гитлеровцы стремились захватить город как можно скорее. По-прежнему главная роль отводилась усиленному 24-му танковому корпусу. Слева от него наступал 43-й армейский корпус, справа — 53-й армейский и 47-й механизированный корпуса.
Основные силы 50-й армии продолжали отход к Туле. Подступы к городу со стороны Плавска прикрывала 290-я стрелковая дивизия, усиленная 58-м запасным полком. На южных окраинах города располагались два полка НКВД. Тульский рабочий полк, полк связи, 732-й зенитный артиллерийский полк, 702-й противотанковый артиллерийский полк и 168-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион, 9-й гаубичный артиллерийский полк занимал огневые позиции в районе совхоза Медвенка. Стрелковые части имели большой некомплект в личном составе и испытывали большие затруднения с боеприпасами, и особенно с противотанковыми гранатами. Артиллерийские части и подразделения имели небольшой запас боеприпасов, среди которых совершенно не было противотанковых снарядов. Исключение составлял лишь 732-й зенитный артиллерийский полк. Авиация 6-й резервной авиационной группы, поддерживавшая войска 50-й армии, с 17 октября базировалась в Маклец (42-й и 509-й истребительные, 74-й и 299-й штурмовые авиационные полки) и в Сталиногорске (ныне – Новтюсковск} (244-й ближнебомбардировочный полк). Основные усилия она сосредоточивала на борьбе с войсками противника в районах Чернь, Мценск, Белев, Ханино, содействуя планомерному отходу войск армии в район Тулы,
В 10 часов утра 29 октября после мощной артиллерийской и авиационной подготовки до полка танков противника и до двух батальонов пехоты перешли в наступление против 290-й стрелковой дивизии. Действия пехоты и танков сопровождались непрерывной авиационной поддержкой.
Части дивизии оказывали упорное сопротивление, однако противник, имея подавляющее численное превосходство, прорвал нашу оборону и к 11 часам вышел к Ясной Поляне, к 14 часам - в район Косой Горы, Скуратово. По мере развития успеха гитлеровцы вводили в бой все новые и новые части. К исходу дня под Тулой действовало уже более 100 танков.
Враг подошел к окраинам Тулы, но его встретили огнем наши части, оборонявшие подступы к городу. Дальнейшее продвижение гитлеровцев было приостановлено. С появившимися, в районе Косой горы 30 вражескими танками вступили в бой наши артиллеристы и истребители танков. При первой попытке овладеть этим населенным пунктом противник, потеряв 7 танков, отошел.
Чтобы сломить сопротивление наших обороняющихся частей, гитлеровцы бросили на них авиацию. После авиационной подготовки немецкие танки возобновили атаку. Однако и на этот раз танковая атака гитлеровцев захлебнулась.
Об ожесточенности боев на этом участке так рассказывает один из участников — Д. Гальченко: «В жестоком бою вражеские танки иногда подавляли наши батареи, но это не сломило стойкости советских артиллеристов. Они выдержали неравный бой с превосходящими силами врага и удержали рубеж обороны до глубокого вечера».
Мужественно сражались с фашистами и пехотинцы. Сержант Ерусалимов сидел в окопчике, вооруженный гранатами и бутылками с горючей жидкостью. Когда началась танковая атака врага, Ерусалимов подпустил головную машину совсем близко, затем бросил под нее связку гранат и бутылку с горючей жидкостью. Танк был подбит и загорелся. Сержант продолжал вести бой с другими, двигавшимися к его позиции немецкими танками и автоматчиками. В этой неравной схватке Ерусалимов пал смертью героя.
Группа в 30 человек под командованием лейтенанта Матюхииа была отрезана танками противника от своей части. Но советские воины продолжали мужественно сражаться. Уничтожив несколько танков и большое количество немецких солдат и офицеров, они погибли в неравном бою, но врагу не сдались.
Не менее упорно оборонялись советские воины и на остальных участках фронта. Вместе с другими частями подступы к городу оборонял бронепоезд под командованием капитана Коржевского. 29 октября бронепоезд вышел на открытую огневую позицию в районе Криволучье, где вел упорный бой с врагом, лишь за один огневой налет артиллеристы бронепоезда уничтожили 13 вражеских автомашин, склад с боеприпасами, подавили несколько пулеметных и минометных гнезд и уничтожили много фашистов.
В результате упорного сопротивления доблестные защитники Тулы сорвали расчеты гитлеровцев на захват города с ходу. Это был вынужден признать даже генерал Гудериан: «29 октября наши головные танковые подразделения достигли пункта в 4 км от Тулы. Попытка захватить город с ходу натолкнулась на сильную противотанковую и противовоздушную оборону и окончилась провалом, причем мы понесли значительные потери в танках и офицерском составе», — писал он в своих мемуарах.
Захватить Тулу с ходу гитлеровцы, не смогли, однако создали еще более серьезную угрозу городу: они стояли у стен прославленного города оружейников. Враг продолжал отчаянные попытки сломить сопротивление доблестных его защитников.
В ночь на 30 октября с этой целью гитлеровцы предприняли внезапное наступление. По орловскому шоссе на оборону 156-го полка НКВД и Рабочего полка было брошено 80 танков, две роты мотоциклистов и до полка пехоты. Несмотря на значительное численное превосходство противника, атака была отбита. Потеряв 19 танков, гитлеровцы откатились назад.
В результате героического сопротивления советских воинов на подступах к городу было выиграно время. Основные силы армии вышли в район Тулы. Создались более благоприятные условия для борьбы с врагом.
Однако положение защитников города продолжало оставаться тяжелым. Тулу нужно было оборонять на довольно значительном фронте. Из-за отсутствия надежных средств связи возникли большие трудности в управлении войсками.
Придавая особое значение обороне Тулы и удержанию самого города, Ставка Верховного Главнокомандования усилила 50-ю армию одной танковой бригадой и одной стрелковой дивизией.
Учитывая создавшиеся условия, для усиления сопротивления врагу и организации более четкого управления оборонявшими город войсками на левом фланге армии Военный совет создал Тульский боевой участок. В его состав были включены: 217, 173, 290, 260 и 154-я стрелковые дивизии, 58-й запасный полк, 1005-й стрелковый полк. Командование боевым участком возлагалось на заместителя командующего 50-й армией генерал-майора В. С. Попова.
Соединения и части, входившие в боевой участок были малочисленны, так как они длительное время вели бои с противником и имели значительные потери в личном составе и боевой технике. Части боевого участка располагали всего 102 орудиями разных калибров и 11 боевыми машинами реактивной артиллерии (БМ-13). Наиболее боеспособным из артиллерийских частей был 732-й зенитный артиллерийский полк, насчитывавший 40 орудий. Он имел достаточное количество боеприпасов, в том числе и противотанковых снарядов, а его личный состав был хорошо подготовлен и для борьбы с танками противника.
Тем же приказом ставились и новые задачи войскам армии. Соединения и части Тульского боевого участка должны были оборонять Тулу с юга. 194-я стрелковая дивизия получила задачу продолжать оборонять прежний рубеж. 31-й кавалерийской дивизии приказывалось к 8 часам 30 октября сосредоточиться в районе Частое и прикрыть Тулу с востока. Прибывающая 32-я танковая бригада сосредоточивалась в лесу северо-западнее Горелки, составляя резерв командующего армией. Выгружавшаяся на ст. Сталиногорск 413-я стрелковая дивизия имела задачу организовать оборону Сталиногорска.
ВВС армии получили задачу прикрыть выгрузку 32-й танковой бригады на ст. Хомяково, вести разведку, бомбить немецкие танки и пехоту в районе Косой Горы, Ясной Поляны, Щекино, Карамышево, не допуская подхода резервов противника со стороны Плавска.
Артиллерия должна была не допустить выдвижения вражеских танков на участке Мыза, Косая Гора, Ново-Тульский.
В резерв командующего армией выделялся сводный полк под командованием майора Кравченко.
Таким образом, основные усилия войск командование армией сосредоточивало для обороны Тулы, а для удобства управления создавался вспомогательный орган в виде боевого участка, возглавляемого заместителем командующего армией с оперативной группой. В качестве органа управления войсками участка использовался штаб 108-й танковой дивизии.
В практике боевой деятельности наших войск были случаи вынужденного создания временных оперативных групп и боевых участков. Их создание определялось конкретной обстановкой, когда основные усилия войск сосредоточивались на обороне главного объекта в системе обороны армии, фронта. Так было и в районе Тулы, оборону которой осуществляли войска 50-й армии.
4 октября 1941 года по указанию Ставки создается Тульский оборонительный участок в составе тульского военно-технического училища, 14-й запасной стрелковой бригады и других частей. На него возлагалась оборона города и подготовка оборонительных позиций вокруг Тулы для занятия их более крупными силами.
Это мероприятие Ставки соответствовало создавшейся обстановке, так как фашистские войска захватили Орел и двигались на Тулу. Нужно было до подхода войск 50-й армии в этот район организовать оборону города и этим создать условия для последующей стабилизации здесь фронта.
Когда войска армии вышли в район Тулы, организовали оборону на рубеже р. Упа, а полевой штаб армии прибыл в город и Военный совет взял управление всеми войсками, находившимися в этом районе, в свои руки, Тульский боевой участок, созданный по указаний Ставки был ликвидирован, хотя за оборону собственно города продолжал нести ответственность начальник Тульского гарнизона полковник Иванов, в подчинении которого оставались почти все части, входившие ранее в Тульский боевой участок.
В начале октября по указанию Военного совета армии создается Белевский боевой участок из частей армии, отошедших в этот район. На части боевого участка возлагалась задача организовать оборону Белева.
Наконец 30 октября создается новый Тульский боевой участок, на части и соединения второго возлагается задача обороны подступов к Туле с юга и юго-востока. Это вызывалось создавшимися условиями обстановки и наличием в армии более десяти дивизий и нескольких отдельных стрелковых и танковых частей, что затрудняло управление ими, так как корпусной организации тогда не было.
Энергичные меры командующего армией по упорядочению управления войсками на левом фланге армии, где враг наносил главный удар на Тулу, помощь жителей Тулы и близлежащих деревень, руководимых областной и городской партийными организациями, войскам армии в строительстве оборонительных позиций и подготовке мощных укреплений и заграждений как на подступах к Туле, так и в самом городе, а также добровольное вступление рабочих, колхозников, интеллигенции в ряды Красной Армии способствовали организации достаточно устойчивой обороны, о которую разбились мощные атаки гитлеровцев.
План гитлеровского командования захвата Тулы, а затем и Москвы терпел провал. Советские войска приостановили продвижение противника на линии Осташков, Селижарово, Калинин (ныне – Tвeрь), Волоколамск, Наро-Фоминск, Тула, Тим.
Наибольшее беспокойство у фашистского командования вызывали неудачи войск 4-й армии. В связи с этим фюрер приказал 2-й танковой армии продолжать наступление в северо-восточном направлении, чтобы перерезать железные дороги, связывающие Москву с южными районами, и овладеть переправами через р. Ока восточнее Серпухова.
В 8 часов 30 октября гитлеровцы, сосредоточив основные силы войск 2-й танковой армии на южных подступах к Туле (3, 4, и 17-ю танковые, 29-ю моторизованную дивизии и пехотный полк «Великая Германия»), перешли в наступление. Вдоль Орловского шоссе при поддержке артиллерии и минометов на Тулу наступало до двух батальонов противника с 40—50 танками, в направлении Гостеевка, Тула — до батальона пехоты и 30 танков, по Сталиногорскому шоссе также на город — свыше роты мотоциклистов при поддержке 18 танков. Вся эта лавина танков обрушилась на оборону Рабочего полка и полка НКВД (командир полка майор Зубков), боевые действия которых поддерживали 732-й зенитный и 702-й противотанковый артиллерийские полки, 168-й отдельный зенитный артиллерийский дивизион, насчитывавшие 61 орудие.
Несмотря на свое подавляющее численное превосходство, гитлеровцы встретили упорное сопротивление и не смогли продвинуться. Советские воины бутылками с горючей жидкостью и гранатами уничтожали танки врага и ружейно-пулеметным огнем истребляли пехоту.
На Орловском шоссе враг встретил героическое сопротивление зенитчиков 732-го зенитного артиллерийского полка, особенно отличились бойцы 6-й и 10-й батарей. Огневой взвод под командованием лейтенанта Милованова уничтожил 4 танка.
Организованным сопротивлением наших частей на всем южном участке фронта враг был остановлен. Но гитлеровцы настойчиво продолжали свои попытки прорвать оборону и захватить город. Вскоре на защитников Тулы была брошена новая колонна танков. Но и она не добилась успеха.
В 13 часов фашисты предприняли третью атаку. На этот раз врагу удалось на одном из участков обороны Рабочего полка незначительно продвинуться вперед в направлении Одоевского шоссе. На остальных участках атаки гитлеровцев снова были отбиты с большими для них потерями.
В 16 часов фашисты предприняли четвертую попытку прорвать нашу оборону. На каждое из направлений (Орловское и Сталиногорское шоссе) противник бросил группы по 15—20 танков и до двух батальонов пехоты. Атака поддерживалась сильным артиллерийским и минометным огнем. И снова противник не достиг поставленной цели.
Однако враг продолжал атаковать, в результате чего ему удалось несколько продвинуться вперед и занять Рогожинский поселок (1,5 км юго-восточнее Тулы). Дальнейшее его продвижение было приостановлено огнем артиллеристов-зенитчиков 732-го зенитного артиллерийского полка (командир Бондаренко М. Т.). Оставив на поле боя пять танков и много трупов своих солдат, противник вынужден был прекратить атаки.
Следовательно, и эта, четвертая, атака гитлеровцев успеха не имела.
В итоге боев 30 октября наши оборонявшиеся части уничтожили 31 танк (из которых 26 танков уничтожили зенитчики части Бондаренко М. Т.) и истребили более батальона пехоты.
31 октября, несмотря на большие потери, немецко-фашистские войска возобновили свои атаки, но теперь лишь по Орловскому шоссе. Потери, понесенные в предыдущих боях, были столь значительны, что даже на одном южном участке гитлеровцы оказались не в состоянии вести наступление по всему фронту. К тому же положение наших войск значительно улучшилось, так как части и соединения Тульского боевого участка заняли указанные им рубежи в обороне города.
В атаках, предпринятых гитлеровцами 31 октября, они потеряли 16 танков и до батальона пехоты, не достигнув поставленных целей.
Таким образом, все попытки противника овладеть Тулой с юга, предпринимавшиеся им в течение 29—31 октября, кончились полным провалом. Наши войска твердо удерживали занимаемые позиции.
ОТРАЖЕНИЕ ПОПЫТОК НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ВОЙСК ЗАХВАТИТЬ ГОРОД ОБХОДНЫМ МАНЕВРОМ
К началу ноября 1941 года обстановка под Тулой продолжала оставаться неблагоприятной для наших войск. Угроза захвата города противником увеличилась. Немецко-фашистские части на некоторых участках находились в 1,5—2 км от окраин города. Вражеская артиллерия и минометы огневыми налетами по окраинам, предместьям и некоторым кварталам города разрушали его.
Несмотря на такую тяжелую обстановку, Тула продолжала жить напряженной фронтовой жизнью и готовиться к ожесточенной схватке с гитлеровскими захватчиками. Улицы покрывались баррикадами, входы в них минировались и заграждались металлическими противотанковыми «ежами»; окраины города опутывались колючей проволокой; местность на подступах к городу покрывалась окопами, траншеями, противотанковыми рвами.
Решимость красноармейцев и жителей города отстоять Тулу во что бы то ни стало, будто поддерживала и суровая ноябрьская погода. Подули холодные северные ветры, первые предзимние морозы сковали почву и образовали гололеды. Временами нависшие серые тучи бросали на землю колючую снежную крупу.
Хваленое гитлеровское войско начинало чувствовать «гостеприимство» русской зимы. Солдаты кутались в награбленные русские ватники, полушубки, платки, одеяла и другую одежду далеко не военного назначения.
Это злило фашистских генералов. Они в письменных и устных приказах стали еще громче кричать о том, что немецкая армия будет зимовать в теплых квартирах Москвы, фюрер назначил на 7 ноября 1941 года парад войск в русской столице. Гитлер и его генералы неистово гнали свои войска вперед.
Гитлеровцы располагали еще большими силами. У них было много танков, самолетов, орудий и минометов. Танки, лязгая гусеницами и зло шумя моторами, рыскали по подмосковным и тульским землям, отыскивая свою гибель. Немецкая пехота, прикрываясь броней танков, ежась от стужи, еще наступала и, мародерствовала в русских деревнях. Немецкая артиллерия стремилась расчистить путь танкам и пехоте, причинить нам большие потери, подавить волю советских воинов к сопротивлению. Однако фашистские захватчики начинали терять уверенность в достижении поставленных целей.
Гитлер и ОКХ требовали захватить Тулу, а танковые дивизии генералов фон Гейера и фон Лангермана и танковая бригада полковника Эбербаха двигались от Мценска до Тулы около десяти суток, да так и не смогли выполнить поставленные им задачи.
Танковые дивизии от наших ответных ударов несли потери в танках и людях. Эти потери все трудней и трудней было восстанавливать. Падала ударная сила танковых и пехотных соединений, а вместе с этим возрастала неуверенность гитлеровских генералов в конечной победе.
«Наши войска,—писал генерал Гудериан,—испытывают мучения, и наше дело находится в бедственном состоянии, ибо противник выигрывает время, а мы со своими планами находимся перед неизбежностью ведения боевых действий в зимних условиях. Поэтому настроение у меня очень грустное. Наилучшие пожелания терпят крах из-за стихии. Единственная в своем роде возможность нанести противнику мощный удар улетучивается все быстрее и быстрее, и я не уверен, что она может когда-либо возвратиться!».
Потерпев поражение в атаках Тулы с юга, гитлеровцы решили овладеть городом обходным маневром, предпринимая попытки прорваться к нему то с запала, то с востока, то с северо-востока.
1 ноября перед фронтом армии отмечались значительные перегруппировки немецких войск. Наша разведка установила, что противник срочно выдвигает в район Дубна (западнее Слобода) и севернее 43-й армейский корпус генерала Хейнрици в составе 131-й и 31-й пехотных дивизий. Части этих дивизий уже появились перед нашей 194-й стрелковой дивизией, которая длительное время не имела непосредственного соприкосновения с противником. В районе юго-восточнее Ново-Тульский (2 км южнее Осиновая Гора) сосредоточивались танковые части противника. Разведка также установила, что значительные силы пехоты и танков противника двигаются на Болохово (15 км юго-восточнее Борыково) и Дедилово.
Как стало известно позже, на этом участке наступали части 53-го армейского корпуса под командованием генерала Вайзенбергера, имевшие задачу выходом в район Сталиногорска обеспечить от ударов наших войск с востока фланг и тыл 24-го танкового и 43-го армейского корпусов, наступавших на Тулу.
К 1 ноября 1941 года войска 50-й армии заняли позиции для обороны вокруг города и на ближних подступах к нему. Только 194-я стрелковая дивизия оборонялась на рубеже р. Упа на участке от Нов. Павшино до Слободы, контролируя Дубненское и Одоевское шоссе. 258-я стрелковая дивизия прикрывала подступы к городу с северо-запада и севера: 217-я стрелковая дивизия и 58-й запасный стрелковый полк обороняли подступы к Туле с юго-запада, имея позиции в районе Михалкова: 154-я стрелковая дивизия и 156-й полк НКВД со средствами усиления прикрывали южные подступы к городу, занимая оборону несколько севернее Елкино (2 км южнее Н. Китаевки). 260-я дивизия, один мотострелковый батальон и один кавалерийский полк обороняли подступы к Туле с юго-востока и востока.
Учитывая, что войскам армии предстоит вести длительные и упорные бои с немецкими подвижными частями, командирами соединений особое внимание было уделено организации борьбы с вражескими танками.
В целях отражения возможного наступления врага командующий армией приказал командиру 194-й стрелковой дивизии усилить разведку в своей полосе и ускорить работы по улучшению занимаемых позиций. Задача отражения атак противника восточнее Тулы возлагалась на вновь прибывшую в состав армии 413-ю стрелковую дивизию, которая выгружалась на станциях Узловая и Маклец. В районе Сталиногорска сосредоточивалась 299-я стрелковая дивизия. Одновременно не ослаблялось внимание к обороне города с юга и юго-востока. Соединения и части Тульского боевого участка продолжали совершенствовать систему обороны, создавая баррикады и противотанковые препятствия. Вновь прибывшая 32-я танковая бригада расположила танки как огневые точки на юго-западной и юго-восточной окраине города для того, чтобы расстреливать танки противника с места, не допуская прорыва их в город.
В течение дня 1 ноября шли упорные бои с противником южнее и юго-восточнее Тулы. Наши части, отразили все атаки гитлеровцев, за день боя уничтожили более 30 танков противника. Наиболее поряженные бои разгорелись на участке 156-го полка НКВД. В 24 часа около батальона пехоты и 5—б танков атаковали его подразделения, оборонявшие Орловское шоссе. Для освещения местности и боевых порядков противника наши части использовали прожектора, при свете которых ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем отразили вражескую атаку с большими для фашистов потерями.
Одновременно с проведением атак на город с юга— вдоль Орловского шоссе— противник атаковал позиции 194-и стрелковой дивизии, стремясь нанести удар по городу с юго-запада.
З, 4 и 5 ноября противник основные усилия сосредоточил северо-западное и юго-восточнее Тулы. Однако все попытки гитлеровцев сломить сопротивление наших войск закончились для них полным провалом. Войска армии отбили все атаки и прочно удерживали занимаемые позиции.
Но положение северо-западнее Тулы несколько осложнилось. Части 43-го немецкого армейского корпуса, натолкнувшись на упорное сопротивление 194-й стрелковой дивизии, начали обходить ее позиции, продвигаясь на Поповку и Ломинцево. Это могло повести к тому, что, обойдя позиции 194-й дивизии и достигнув района Никулино, противник нанес бы удар по городу с северо-запада.
В целях обеспечения правого фланга и отражения вражеских атак северо-западнее Тулы командование армии 4 ноября перебросило сюда 258-ю стрелковую дивизию, которая к 7 часам 5 ноября заняла оборону на рубеже Кострово (на Московском шоссе), Поповкино, Ильино. Дивизии было приказано вести разведку в направлениях: Кострово, Железня; Кострово, Суходол, Гурово; Ильино, Никулино, Маньшино; Ворфоломеево, Скороварово, Поповка. До выхода 258-й дивизии на этот рубеж в район Кострова выбрасывался на автомашинах отряд 32-й танковой бригады в составе мотострелковой роты с двумя орудиями. Он должен был вести разведку в направлении Железня, Суходол и Ильино и в районе Ильино установить связь с отрядом 194-й стрелковой дивизии, оборонявшимся здесь. В Севрюково выбрасывался отряд 34-го полка НКВД. В район Лаптево (ныне - Ясногорск), севернее Тулы высылался разъезд 36-го отдельного кавалерийского эскадрона с задачей установить, есть ли противник в Лаптево и не продвигается ли он с Суходола на Лаптево.
Таким образом, командование армии, правильно оценив обстановку, приняло меры по отражению атак противника в обход Тулы с северо-запада. Положение на фронте стабилизировалось.
В итоге боев к 6 ноября в полосе Брянского фронта сложилась такая обстановка, когда основная масса войск противника сосредоточилась под Тулой в полосе 50-й армии. Противник находился в наступательной группировке и никаких оборонительных сооружений еще не имел.
В войсках фронта, и в частности в 50-й армии, весь личный состав был воодушевлен успешной борьбой с противником. Гитлеровцы несли большие потери в людях и технике, а задач своих не выполняли. Наши войска пополнялись новыми частями, новой боевой техникой.
4 и 5 ноября в отражении атаки южнее Тулы приняла участие реактивная артиллерия — 9-й гвардейский минометный полк («катюши»).
В этих условиях командование войск Брянского фронта и приняло решение на проведение контрудара по тульской группировке немецко-фашистских войск силами 50-й и 3-й армий.
Войскам 50-й армии ставилась задача: прочно обороняя город с юга, с севера и северо-запада, утром 7 ноября во взаимодействии с частями 3-й армии уничтожить тульскую группировку, противника в районе Косая Гора, Ясная Поляна, Щекино. В дальнейшем, преследуя противника на запад и юго-запад, выйти на рубеж Павшино, Слобода, Крапивна, Плавск, Рожественно, где и закрепиться.
Командующий войсками 50-й армии принял решение — главный удар нанести по южной группировке противника в районе Косая Гора, Ясная Поляна, Щекино силами 413, 260 и 290-й стрелковых дивизий, одной танковой бригады, одной кавалерийской дивизии при поддержке артиллерии и авиации. Остальными силами армии продолжать оборонять занимаемые рубежи. Справа действовали части 238-й стрелковой дивизии 49-й армии, слева — соединения 3-й армии.
413-я стрелковая дивизия должна была к 7 часам 7 ноября выйти и занять исходное положение на рубеже Мал. Еловая (2 км юго-восточнее Стар. Басово), Крутое, Крюковка и в 11 часов во взаимодействии с 32-й танковой бригадой начать наступление в направлении Мал. Еловая, Толстовский (1,5 км юго-западнее Овсянниково) с ближайшей задачей уничтожить противостоящего противника.
К исходу дня 7 ноября дивизии приказывалось овладеть районом Овсянниково, Тихвинское (1 км западнее Крутое), Толстовский, в дальнейшем — выйти на юго-западную опушку леса на участке Угрюмы, Мясоедово. Дивизии был указан двухэшелонный боевой порядок— один (1234 сп) полк составлял второй эшелон, наступая за левым флангом уступом назад.
32-я танковая бригада к 6 часам 30 минутам 7 ноября должна была сосредоточиться на юго-восточной окраине Тулы, затем к 7 часам выдвинуться в район Бол. Еловая, откуда во взаимодействии с 413-й стрелковой дивизией начать наступление. Организация взаимодействия возлагалась на командира 413-й стрелковой дивизии.
260-я стрелковая дивизия получила задачу во взаимодействии с мотострелковым батальоном 32-й танковой бригады к 7 часам 7 ноября захватить гребень высот у Малевки и этим прикрыть выдвижение 32-й танковой бригады в район Бол. Еловая; с 11 часов — наступать в направлении Гостеевка (1,5 км юго-западнее Малевки) и овладеть Басово-Шиши (южнее Гостеевки), в дальнейшем наступать на Рудаково (2 км юго-западнее Стар. Басово). Одновременно до
выхода на шоссе, прикрываясь частью сил с севера, дивизии приказывалось овладеть Судаково.
290-й стрелковой дивизии с батареей 76-мм пушек 217-й стрелковой дивизии и двумя танками Т-26 было приказано к 7 часам занять исходное положение на рубеже Хапилово, Харино и в 11 часов начать наступление в направлении Косая Гора, а к исходу дня овладеть этим пунктом.
В резерв командующего армией по его решению выводилась 31-я кавалерийская дивизия без одного полка.
Артиллерия армии с 9-м гвардейским минометным полком должна была быть готова к выполнению задач в 6 часов. Перед началом проведения контрудара планировалось проведение артиллерийской подготовки продолжительностью 30 минут с задачей подавить огневые точки в Прудном, Ниж. Елькино, Болохово, Гостеевка, а также резервы и танки противника в районах Судаково, Косая Гора, Рудаково, Басово-Шиши, Варваровка и обеспечить выход 32-й танковой бригады в исходное положение для нанесения контрудара в район Бол. Еловая.
ВВС армии штурмовыми действиями и бомбардировочными налетами должны были подавить наземные части противника в период с 7 часов 30 минут до 8 часов 30 минут в районе Верх. Китаевки, Гостеевки, Верх. Волохово. Нов. Басово, а в период с 11 до 12 часов — в районах Судаково, Стар. Басово, Рудаково, Косая Гора.
58-й запасный стрелковый полк получил частную задачу — овладеть Ниж. Китаевкой, где и закрепиться.
Особенно большие и ответственные задачи были поставлены перед инженерными частями армии. Инженерные части, помимо выполнения значительных работ по прокладке новых и ремонту существующих дорог и мостов, должны были обеспечить перемещение боевых порядков артиллерии, постановку заграждений на флангах наступавших частей и при закреплении войск на новых рубежах, постройку новых мостов и наведение переправ через некоторые реки, а также обеспечить постройку укрытий на командных и наблюдательных пунктах.
В целях более четкой организации боя, и особенно взаимодействия, штаб армии на основании приказа командующего составил плановую таблицу наступательного боя частей 50-й армии на тульском направлении на один день— 7 ноября 1941 года.
В плановой таблице указывались задачи стрелковым войскам артиллерии, инженерным частям и авиации по, целям, времени и рубежам.
Таким образом, решение командующего армией отвечало замыслу командующего фронтом и сложившейся обстановке. Удар наносился по флангам главной группировки противника, располагавшейся южнее Тулы, теми дивизиями, которые были в непосредственном соприкосновении с противником, за исключением 290-й стрелковой дивизии. В условиях ограниченного времени на подготовку контрудара было важно избежать сложных перегруппировок.
Контрудар армией наносился на участке в 20 км по флангам вклинившейся группировки противника. На остальном фронте армия оборонялась. Стрелковые дивизии наступали на фронте 8-10 км. Глубина задачи дня достигала 6—8 км.
Основной удар по врагу наносился в полосе действий наиболее укомплектованной и боеспособной 413-й стрелковой дивизии (командир генерал-майор Терешков), которая к тому же наступала во взаимодействии с 32-й танковой бригадой. Здесь же сосредоточивались основные усилия артиллерии и авиации.
Как видно из сказанного выше, стрелковые дивизии контратаковали противника в очень широких полосах. При малочисленности стрелковых частей, которые были укомплектованы личным составом и боевой техникой не более чем на 40—50 процентов, а также при отсутствии хотя бы минимального количества средств усиления, дивизии не могли своей штатной и приданной артиллерией обеспечивать необходимой плотности подавления даже не укрытого противника в таких полосах действий.
В силу этого наши контратаки и контрудары в большинстве своем были слабыми, развивались медленно и иногда не достигали цели. Успех в большинстве случаев достигался величайшим напряжением физических сил и поистине героическими усилиями бойцов и командиров.
Часто отсутствие минимально необходимого количества артиллерии ставило наших командиров в очень трудные условия при решении поставленных задач. Правильно принятое решение не всегда можно было обеспечить.
В таких условиях командующему 50-й армией и командирам дивизий, участвовавших в контрударе, пришлось организовывать его.
Цели, поставленные командованием армии, были решительными, то есть окружение и разгром противостоящей группировки противника. Замысел —нанесение ударов по флангам вражеской группировки — полностью соответствовал задаче. Однако командующий армией не мог из-за отсутствия сил и средств обеспечить достижение поставленной цели. Привлекаемые для нанесения контрудара 260-я и 290-я стрелковые дивизии имели большой некомплект в личном составе и вооружении.
Попытка командования армии организовать артиллерийскую поддержку атаки методом последовательного сосредоточения огня по рубежам окончилась неудачей, так как для такого метода сопровождения атаки оказалось очень мало артиллерии и боеприпасов.
Но если наши части и соединения были изнурены длительной борьбой и имели большой некомплект в личном составе и вооружении, то и противник оказался тоже не в лучшем положении.
Войска 2-й немецкой танковой армии, которые имели задачу с ходу захватить Тулу, оказались не в состоянии это выполнить, так как немецко-фашистское командование переоценило их успехи и возможности, фашистские войска были разбросаны по тульским, и подмосковным дорогам на большом пространстве в поисках слабых мест нашей обороны. Однако всюду они встречали упорное сопротивление советских войск, которые огнем и контратаками изматывали гитлеровцев и обескровливали их части. По признанию командования 2-й немецкой танковой армии, ее соединения несли большие потери. Боевой состав пехоты, говорилось в одном из донесений, сократился в среднем до 50 человек в каждой роте, из-за больших потерь в танках 17-я и 4-я танковые дивизии оказались очень ослаблены.
Немецко-фашистские войска начали испытывать перебои в снабжении боеприпасами, горючим и продовольствием. Генерал Хейнрици докладывал командованию, что его войска с 20 октября не получают хлеба.
В сражении под Тулой наступал такой момент, когда продвижение гитлеровских войск, вопреки планам и желаниям фашистского руководства, неумолимо замедлялось. Положение войск, вынужденных задерживаться на случайных рубежах, становилось непрочным. Достигнутые дорогой ценой успехи грозили превратиться в свою противоположность.
Именно поэтому генерал Гудериан вынужден был признать, что «под Тулой обстановка стала очень напряженной».
К 7 часам 7 ноября войска 50-й армии, предназначенные для контрудара, заняли исходное положение. Лишь 32-я танковая бригада нс вышла в указанный ей район. По плану действовала и наша авиация. В 10 часов 30 минут артиллерия открыла огонь. В 11 часов пехота пошла в атаку. Противник оказывал яростное сопротивление.
Особенно упорные бои развернулись в полосе 413-й стрелковой дивизии. Здесь оборонялись два пехотных полка с танками, один из них — полк СС «Великая Германия». Их действия поддерживались авиацией. В силу этого 413-я дивизия продвигалась очень медленно. Кроме того, со значительным опозданием в бой вступила 32-я танковая бригада, начавшая свои действия только в 14 часов. Все это, вместе взятое, и не позволило частям дивизии быстро добиться успеха.
Лишь к исходу дня дивизия овладела Бол. и Мал. Еловая и Тихвинское. Но вскоре она была контратакована пехотой противника, поддержанной 25 танками. В 24 часа части дивизии вместе с 32-й танковой бригадой отошли и закрепились на рубеже Бол. Еловая, Борыково.
290-я стрелковая дивизия перешла в контратаку в 12 часов в направлении Косая Гора. При этом в ее полосе не производились предусмотренные приказом ни артиллерийская, ни авиационная подготовка. Дивизия не получила и обещанных двух танков.
Однако противник вначале не оказывал серьезного сопротивления. Он, видимо, не ожидал нашей контратаки в этом направлении и все свое внимание обратил на отражение контрудара советских частей юго-восточнее Тулы. К исходу дня дивизия вышла на рубеж ст. Рвы 500 м западное Косой Горы.
260-я стрелковая дивизия овладела Малевкой, где была контратакована противником, и дальнейшего продвижения не имела. 58-й запасный полк выполнил свою задачу — овладел Ниж. Китаевкой.
В этих боях хорошую выучку показали гвардейцы 34-го дивизиона реактивной артиллерии. Дивизион произвел три залпа по скоплению противника в Гостеевке и Нов. Басово, в результате чего было уничтожено 700 гитлеровцев, 30 машин и 2 орудия.
Левее 413-й стрелковой дивизии в это время нанесли контрудар по фашистам соединения 3-й армии, которой командовал генерал-майор Крейзер. Они значительно продвинулись вперед и овладели рубежом Алексеевка, Теплое, Сергеево-Ржавка, Волчья Дубрава.
Таким образом, 7 ноября части 50-й армии несколько продвинулись вперед. В результате этих действий группировка противника южнее Тулы оказалась охваченной с флангов. В целом же задача дня не была выполнена. Главной причиной невыполнения задачи было то, что контрудар проводился незначительными силами и в условиях, когда инициатива находилась еще в руках противника. К тому же противник имел превосходство в живой силе и подавляющее — в танках, авиации и автоматическом оружии.
Войска армии на протяжении всего этого периода действий и, особенно во время проведения контрудара ощущали острый недостаток боеприпасов и противотанковых средств борьбы. Это объяснялось не тем, что наши тыловые органы не могли подвезти необходимое количество боеприпасов, а тем, что из-за эвакуации многих военных предприятий из прифронтовой угрожаемой зоны в глубокий тыл страны производство оружия и боеприпасов резко сократилось.
Все это тяжело отражалось на боевой деятельности наших войск и вынуждало экономно расходовать боеприпасы и с трудом восполнять потери в вооружении. Так, в приказе командующего армией от 5 ноября указывалось, что в связи с эвакуацией ряда заводов по производству боеприпасов выпуск некоторых типов снарядов временно сократился, а по 20, 25, 57, 85, 76-мм шрапнельным и особенно бронебойным выстрелам подача временно прекращена. Командующий требовал расходовать снаряды экономно, согласно лимиту.
Недоставало в армии и противотанковых ружей. А так как войскам приходилось вести борьбу главным образом с танками, то совершенно ясно, что недостаточное количество противотанковых средств не могло не снизить боевых возможностей войск армии.
Отрицательно сказались на боевых действиях частей и недостатки в организации боя: запоздалый выход 32-й танковой бригады в исходный район, необеспеченность 290-й дивизии танками, недостаточное количество радиосредств, в результате чего часто нарушалось управление войсками.
Однако, несмотря на все эти трудности, наступательные действия советскими частями велись и 8 ноября войска армии должны были продолжать выполнять доставленные перед ними ранее задачи. Командование армии, исходя из опыта боевых действий, 7 ноября особо обратило внимание на организацию взаимодействия.
С утра 8 ноября дивизии возобновили контратаки. Противник подтянул резервы, оборудовал свои позиции и значительно усилил сопротивление. Части 290-й стрелковой дивизии подошли к узлу сопротивления Косая Гора, но здесь встретили ожесточенное огневое сопротивление гитлеровцев. Одновременно группа немецких автоматчиков зашла в тыл одного из полков дивизии и затормозила его продвижение вперед. В результате этого дальнейшие действия дивизии пришлось приостановить. К концу дня она перешла к обороне на рубеже ст. Рвы, западная окраина Косой Горы. Левый фланг и тыл дивизии оставались неприкрытыми. 260-я дивизия начала спешно продвигаться, в результате чего к середине дня вела бои за Гостеевку. Части 413-й стрелковой дивизии во взаимодействии с 32-й танковой бригадой также продвигались вперед, овладев рубежом Басово-Шиши, Крутое,
Однако и в полосе 260-й и 413-й дивизий наступление вскоре было приостановлено. Противник из района Гостеевка, Тихвинское нанес ответный удар в направлении Малевки и Бол. Еловой, введя в бой более двух батальонов пехоты при поддержке 55 танков. Для наших частей создалась очень серьезная обстановка. На одном из участков в полосе действий 413-й дивизии противник начал развивать успех. Разгорелся ожесточенный бой. В отражении сильного удара противника большую помощь оказали артиллеристы. Так, например, командир орудия Зинков со своим расчетом выкатил орудие на открытую огневую позицию и, подпустив танки на 500 м, открыл по ним меткий огонь. Первыми же выстрелами артиллеристы подбили один танк, вынудив остальные покинуть поле боя. Однако и наши части не смогли продвигаться вперед. В этих боях было подбито 13 и уничтожено 7 танков, до двух батальонов.пехоты и четыре минометные батареи противника, захвачено 3 исправных танка.
Следовательно, из-за упорного сопротивления противника и его атак задача дня 8 ноября нашими частями также не была выполнена. Противник южнее Тулы укрепился, организовал систему огня. Атаки советских войск отражались пулеметным, минометным и артиллерийским огнем и танками, которые, используя складки местности, действовали из засад и, не подходя ближе 500 м к боевым порядком наших войск, открывали внезапно огонь, преимущественно по флангам наступавших частей.
9 ноября обстановка под Тулой еще более осложнилась. Противник южнее и юго-восточнее города сосредоточил значительные силы. В районе Косая Гора отмечалось скопление до 200 танков и более полка мотопехоты. 50-я армия имела лишь 28 танков в составе 32-й танковой бригады.
В первой половине дня юго-западнее Тулы в полосе 290-й стрелковой дивизии гитлеровцы перешли в наступление. Дивизия оказывала упорное сопротивление, в результате чего было уничтожено шесть вражеских танков и до 300 гитлеровцев. Однако под натиском превосходящих сил противника ее части были вынуждены отходить.
К утру 10 ноября, согласно приказанию командования армии, она отошла и заняла оборону на Одоевском шоссе на участке Хопилово, Мыза.
10 ноября противник предпринял атаку с целью прорвать нашу оборону северо-западнее Тулы, что потребовало принятия мер по ее отражению.
Несмотря на это, левофланговые соединения армии продолжали свои контратаки. 260-я стрелковая дивизия возобновила свои действия, нанося удар вдоль Орловского шоссе. 413-я стрелковая дивизия с 32-й танковой бригадой вела бои за Крутое и Крюковку. В ходе этих боев батареи 732-го зенитного артиллерийского полка уничтожили 6 вражеских танков. Противник продолжал яростно сопротивляться, сдерживая продвижение наших частей.
Таким образом, контрудар 50-й армии, продолжавшийся три дня (7, 8 и 9 ноября), окончился почти безрезультатно. Соединения, участвовавшие в нем. не выполнили стоявших перед ними задач.
О причинах этого указывалось выше, при описании итогов боя за 7 ноября. Здесь необходимо подчеркнуть положительную сторону этих наступательных действий.
Прежде всего противник, хотя и временно, лишился наступательной инициативы. Этим были окончательно сорваны его планы по овладению Тулой с юга: 24-й танковый корпус гитлеровцев перешел к обороне. Немецкие войска понесли значительные потери в технике и живой силе.
Наши части, несколько продвинувшись вперед, улучшили свои позиции. Наконец, эти бои значительно активизировали нашу оборону. Они дали возможность лучше узнать противника и приобрести практические навыки в ведении наступательных действий. В частности, в стрелковых полках 413-й стрелковой дивизии для борьбы с вражескими танками появились группы истребителей танков, вооруженные противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью. Подобная группа истребителей танков была создана и в 260-й стрелковой дивизии.
Контрудар войск армии хотя и не достиг полностью цели, однако сыграл большую положительную роль. Атаки врага на Тулу, предпринимавшиеся им с северо-запада и юга, потерпели крах.
Но противник был еще достаточно силен, чтобы, отразив контрудар наших войск, вновь развернуть наступление на Тулу с северо-запада.
Еще во второй половине дня 9 ноября противник сосредоточил значительные силы на трех направлениях: Поповка (5 км западнее Кетри), Суходол, то есть северо-западнее Тулы, где действовали 131-я и 31-я пехотные дивизии 43-го армейского корпуса; Красная Поляна, Болохово — до одной пехотной дивизии с танками; Огаревка, Дедилово — до одной танковой дивизии. Наиболее опасным для нас считалось направление северо-западнее Тулы, так как там проходил стык с 49-й армией и неподалеку пролегала дорога на Москву.
Однако это было не так, как предполагалось вначале. Ведь основные силы 2-й немецкой танковой армии находились юго-восточнее Тулы, где действовали три корпуса из четырех, имевшихся в армии.
Задачу 2-й танковой армии захватить Тулу немецко-фашистское командование не отменило и считало, что в ближайшие два дня город падет, но уже 12 ноября оно поставило чисто авантюристическую задачу—2-й танковой армией овладеть Горьким (ныне — Ниж. Новгород), то есть глубоко обойти Москву с юго-востока и отрезать ее от волжского тыла. Хотя командующий 2-й танковой армией генерал Гудериан и не верил в эту затею главного командования, но, тем не менее, торопился захватить Тулу и как можно быстрее достигнуть Рязани.
Из воспоминаний Гудериана: «9 ноября стали явными намерения противника начать контратаки восточнее и западнее Тулы. Поэтому 24-й танковый корпус, передав танковую бригаду Эбербаха 53-му армейскому корпусу, перешел к обороне, 17-я танковая дивизия без своих танков была подчинена 24-му танковому корпусу и подтянута к населенному пункту Плавск. Ввиду того, что восточнее Черни отмечались новые части противника, обеспечение фланга на участке Мценск, Чернь было передано другим частям 47-го танкового корпуса. Насколько напряженной в эти дни была обстановка в районе Тулы, можно судить хотя бы по тому факту, что четыре слабых батальона 4-й танковой дивизии занимали фронт шириной в 35 км с тем, чтобы обеспечивать связь между 53-м армейским корпусом и 3-й танковой дивизией, действовавшей под Тулой.
12 ноября температура упала до 13 градусов мороза, 13 ноября – до 22 градусов. В этот день в Орше под руководством начальника генерального штаба сухопутных сил было проведено совещание командующих армиями группы армий «Центр» и объявлен «приказ на осеннее наступление 1941г.» Этот приказ ставил перед 2-й танковой армией задачу овладеть городом Горьким, находившемся в 600 км от Орла. Либенштейн немедленно заявил, что 2-я танковая армия при настоящей обстановке способна лишь дойти до Венева. Теперь же не май месяц и мы не во Франции! Я полностью разделял мнение своего начальника штаба и немедленно доложил в письменной форме командующему группой армий о том, что танковая армия не в состоянии выполнить этот приказ.»
Предпринимая наступление главными силами армии в направлении Дедилово, Сталиногорск, Венев, он стремился как можно скорее выйти на линию Епифань,
Михайлов, Венев - создать условия для развития удара на Рязань. В то же время командующий 2-й немецкой танковой армией рассчитывал этим наступлением вынудить наше командование ослабить силы войск, оборонявших Тулу, и ударами 3-й танковой дивизии с юга, а 43-м армейским корпусом с северо-запада захватить город.
С утра 10 ноября противник предпринял наступление в направлении Спас-Конино, Суходол, нанося удар в стык между 258-й и 238-й стрелковыми дивизиями.
258-я стрелковая дивизия под натиском превосходящих вражеских сил была вынуждена отойти на рубеж Никулинские выселки, Ворфоломеево. Противник угрожал выходом в тыл всей тульской группировке советских войск с северо-запада.
В целях ликвидации этой угрозы
командующий армией перебросил сюда
свой резерв — 31-ю кавалерийскую дивизию. Ей было приказано, оставив 111-й кавалерийский полк на прежних позициях, главными силами с тремя орудиями к 22 часам 10 ноября прибыть в район Малахово (примерно 15 км северо-западное Тулы) и установить связь с командиром 258-й стрелковой дивизии, штаб которой находился в Ворфоломеево. Одновременно она должна была вести разведку в направлениях: Малахово, Суходол; Малахово, Скороварово (3 км западнее Кетри). С целью усиления противотанковой обороны на участок северо-западнее Тулы перебрасывалась часть сил 732-го зенитного артиллерийского полка.
В конце дня 11 ноября командующий 50-й армией принял решение контратаковать противника силами 194-й, 258-й стрелковых и 31-й кавалерийской дивизий с задачей уничтожить его прорвавшиеся части и восстановить положение. занимавшееся ранее 258-й стрелковой дивизией на линии Бол. Бизюкино, Кетри.
Военный совет обратился с обращением к бойцам, командирам и политработникам своей армии. В обращении подводились итоги прошедших боев и определялись задачи на предстоящие действия.
В этом документе говорилось:
«Товарищи бойцы, командиры и политработники! Вашими героическими усилиями в период с 29 октября по 2 ноября превосходящий по численности и технической оснащенности противник был остановлен на подступах к г. Тула. В период с 3 по 10 ноября фронтальный удар противника отбит, план захвата Тулы немцами сорван. Противник понес большие потери — уничтожено до трех полков пехоты, до 100 танков, сбито 25 самолетов...
Военный совет армии приветствует храбрых и мужественных защитников Тулы и призывает бойцов, командиров и политработников следовать примеру частей, особо отличившихся в борьбе за Тулу: часть Зубкова (156-й полк НКВД), часть Сиязова (258 сд), часть Терешкова (413 сд), часть Фоканова (154 сд)».
В 5 часов 12 ноября 194-я, 258-я стрелковые и 11-я кавалерийская дивизии нанесли контрудар. Противник яростно сопротивлялся. Начались ожесточенные бои, в ходе которых отдельные населенные пункты — Кетри, Бол. Конино, Плутнево - по нескольку раз переходили из в рук в руки. Вражеские атаки поддерживались постоянными ударами авиации, что значительно затрудняло боевые действия наших войск. Тем не менее, было не только приостановлено дальнейшее продвижение немцев, но и почти полностью восстановлено положение 258-й стрелковой дивизии.
К исходу 15 ноября советские части вышли на рубеж Пронино, Кетри и далее по р. Упа. В ходе этих боев враг понес большие потери. Значительными были потери и у наших войск. 194-я стрелковая дивизия, имевшая наибольшие потери, 17 ноября, передав личный состав в 258-ю стрелковую дивизию, выводилась на переформирование; 31-я кавалерийская дивизия — в резерв командующего армией и сосредоточивалась в районе Медвенка, Мыза.
В руках противника осталось Бол. Бизюкино, где оборонялось более полка пехоты с минометами и артиллерией. Дальнейшие контрудары наших войск по решению командования армии и с ведома Военного совета Западного фронта были прекращены; так, обстановка в полосе армии резко изменилась. Еще 12 ноября было замечено сосредоточение противником крупной группировки юго-восточнее Тулы. Надо было срочно принимать меры для отражения нового вражеского наступления.
Следовательно, в результате своевременно принятых мер командующим армией, все попытки врага обойти Тулу с северо-запада были сорваны. Контрударом противник был отброшен. Положение наших войск стабилизировалось. Атаки, предпринятые гитлеровцами юго-восточнее Тулы против 413-и стрелковой дивизии. также были успешно отражены. На отдельных участках войска 50-й армии продолжали настойчивые контратаки. Так, 154-я стрелковая дивизия, в состав которой входили Тульский рабочий полк и 156-й полк НКВД, 10 ноября контратакой выбила противника из Рогожинского поселка и кирпичного завода. При этом наши части уничтожили до 500 гитлеровцев, подбили три танка, захватили два зенитных орудия с тягачами, 400 ручных гранат, 100 винтовок и 32 тыс. патронов.
К середине ноября на всем фронте 50-й армии положение стабилизировалось. Ее войска прочно удерживали занимаемые позиции.
По мере улучшения положения под Тулой все шире развертывалось военное производство в самом городе. В период с 11 по 15 ноября Тульский городской комитет обороны принял важные постановления: «Об обеспечении Красной Армии обмундированием», «О создании мастерской по ремонту оружия», «Об изготовлении минометов», «О ремонте танков», «Об организации отрядов истребителей танков», «О ремонте стрелкового оружия». В целях улучшения снабжения населения города комитет обороны 13 ноября принял постановление «Об улучшении торговли продовольственными товарами».
На всем фронте московского стратегического направления немецко-фашистские войска были остановлены. Планы октябрьского наступления гитлеровцев на Москву усилиями войск Западного и Брянского фронтов были сорваны. Понеся большие потери в людях и технике, противник намеченных целей не достиг,
Большие потери, возросшее сопротивление советских войск, провал надежд на скорое окончание воины сильно подорвали моральный дух немецко-фашистской армии, подорвали веру в ее непобедимость.
Характеризуя положение своих войск под Тулой в середине ноября, генерал Гудериан пишет: «Действиями 24-го танкового корпуса в значительной степени мешала гололедица, ибо при отсутствии специальных шипов для гусениц танки не могли преодолевать обледенелые склоны. Генерал барон фон Гейер считал, что корпус не в состоянии перейти в наступление раньше 19 ноября. Для этого ему необходима танковая бригада Эбербаха и запас горючего на четверо суток; он же имел запасы горючего только на один день!
По моему мнению, он должен был назначить наступление на 17 ноября, чтобы во взаимодействии с 53-м армейским корпусом помешать противнику образовать новый фронт на линии Волово, Дедилово. Кроме того, 43-й армейский корпус был атакован западнее Тулы и нуждался в поддержке. 47-й танковый корпус в составе 18-й танковой, 10-й пехотной и 29-й моторизованной дивизий должен был обеспечивать наш правый фланг…
…14 ноября утром я посетил 167-ю пехотную дивизию и беседовал со многими офицерами и солдатами. Снабжение войск было плохим. Не хватало белых маскировочных халатов, сапожной мази, белья и прежде всего суконных брюк. Значительная часть солдат была одета в брюки из хлопчатобумажной ткани, и это – при 22-градусном морозе! Острая необходимость ощущалась также в сапогах и чулках. Днем я побывал в 112-й пехотной дивизии, где увидел ту же картину. Наших солдат, одетых в русские шинели и меховые шапки, можно было узнать только по эмблемам.
Все запасы обмундирования, имевшиеся в танковой армии, были немедленно отправлены на фронт. Однако по сравнению с потребностями это была лишь капля в море.
В героической бригаде Эбербаха осталось не более 50 танков. В трех танковых дивизиях насчитывалось около 600 танков. Гололедица сильно препядствовала действиям танков, тем более, что шипы еще не были получены. Из-за морозов потели стекла оптических приборов, а специальная мазь, противодействующая этому, до сих пор не была получена. Перед пуском танковых моторов их приходилось разогревать. Горючее частично замерзало, масло густело. Здесь также недоставало зимнего обмундирования и глизантина.
43-й армейский корпус сообщих о кровопролитных боях…
…15 ноября русские продолжали атаки на позиции 43-го армейского корпуса.
16 ноября ко мне явился генерал Хейнрици: потери от морозов, недостаток обмундирования, вшивость!
17 ноября мы получили известие о выгрузке сибиряков на станции Узловая, а также о выгрузке других частей на участке Рязань, Коломна. 112-я пехотная дивизия натолкнулась на свежие сибирские части. Ввиду того, что дивизия была атакована русскими танками из направления Дедилово, ее ослабленные части не были в состоянии выдержать этот натиск. Оценивая их действия, необходимо учесть, что каждый полк уже потерял к этому времени не менее 400 человек обмороженными, автоматическое оружие из-за холода не действовало, а наши 37-мм противотанковые пушки оказались бессильными против русских танков Т-34. Дело дошло до паники, охватившей участок фронта до Богородицка. Эта паника, возникшая впервые со времени начала русской кампании, явилась серьезным предостережением, указывающим на то, что наша пехота исчерпала свою боеспособность и на крупные усилия уже более не способна…»
Однако гитлеровское командование продолжало мобилизовывать все силы для продолжения наступления, чтобы как можно скорее захватить Москву и закончить войну.
Перед возобновлением наступления войска 2-й немецкой танковой армии занимали следующее положение: 47-й механизированный корпус был развернут на правом фланге армии. Его 18-я танковая дивизия наступала на Ефремов, а 10-я моторизованная дивизия — на Епифань, Михайлов; 29-я моторизованная дивизия — на Спасское, Гремячее, имея задачу обеспечить правый фланг армии.
53-й армейский корпус наступал 167-й пехотной дивизией через Сталиногорск на Венев и 112-и пехотной дивизией на Сталиногорск. Непосредственно под Тулой продолжал действовать 24-й танковый корпус. Силами 17, 3 и 4-й танковых дивизий и полка «Великая Германия» он должен был охватить Тулу с двух сторон - с запада и востока — и овладеть городом. Впереди 24-го танкового и 53-го армейского корпусов наступала на Каширу боевая группа 17-й танковой дивизии с задачей захватить имеющийся там мост через р. Оку и воспрепятствовать подходу наших подкреплении из района Москвы.
43-й армейский корпус силами 31-й и 131-й пехотных дивизий наступал через Ломинцево и Суходол в район, расположенный между реками Упа и Ока, имея задачей овладеть этим районом и обеспечить на участке Тула, Алексин связь между 2-й танковой и 4-й армиями.
Общий фронт наступления немецко-фашистских войск достигал 170—180км.
Следует указать, что стремление противника охватывающими ударами 24-го танкового корпуса овладеть Тулой приводило к распылению его усилий и до некоторой степени облегчало войскам 50-й армии ведение обороны, позволяло бить врага по частям.
Положение наших оборонявшихся частей к середине ноября значительно улучшилось. Прежде всего, прочно стабилизировалось положение на юге и северо-западе Тулы. К тому же армия продолжала пополняться. Вернулась, хотя и не полностью доукомплектованная 108-я танковая дивизия, которая с 5 по 12 ноября дислоцировалась в г. Венев. В силу сложившейся обстановки под Тулой дивизию не удалось пополнить личным составом и техникой до штатных норм. 14 ноября она имела 32 танка, шесть полевых орудий, четыре миномета и пять 37-мм зенитных пушек. К полевым и танковым пушкам не было бронебойных снарядов.
Из резерва Ставки Верховного Главного Командования в состав армии прибыла 239-я стрелковая дивизия. В период с 14 по 18 ноября она выгрузилась на ст. Узловая и с ходу вступила в бой.
Однако противник продолжал сохранять численное превосходство особенно в танках, авиации и автоматическом оружии. Поэтому войскам 50-й армии пришлось вести бои по отражению бешеного натиска фашистов в тяжелых условиях.
Но, хотя общая обстановка под Тулой несколько улучшилась, организация обороны войск 50-й армии и ее инженерное оборудование оставляли желать лучшего и далеки были от совершенства. Типичной для армии являлась организация обороны 413-й стрелковой дивизии.
К началу наступления противника части дивизии занимали оборону в полосе шириной 22 км. Полки располагались в линию батальонов, батальоны — в линию стрелковых рот. В полках выделялись резервы в составе 1—2 рот с 2—3 танками. Резерв командира дивизии составляли 3-й стрелковый батальон 1322-го стрелкового полка, 32-й мотострелковый батальон, 9 танков 32-й танковой бригады (к этому времени она всего имела 13 танков), 3-я рота 425-го отдельного саперного батальона. Артиллерия двумя дивизионами занимала огневые позиции в районе Бол. Калмыки и одним дивизионом — в районе Стар. Вьевки. В районе Кубашево был создан противотанковый район из противотанковых орудий полка и 32-й танковой бригады. Зенитный дивизион прикрывал район Болохово и Бол. Калмыки. Части дивизии не имели сплошной обороны: между ротами, батальонами и полками имелись никем не занимаемые разрывы. Из инженерных сооружений и заграждений имелись стрелковые окопы, ячейки, отдельные дзоты и небольшие участки минных полей. Для борьбы с танками в полках создавались группы истребителей танков, вооруженные противотанковыми гранатами, бутылками с горючей жидкостью и противотанковыми ружьями (10 ноября дивизия получила 10 птр).
Эти данные показывают, что оборона наших войск была очаговой, не имела достаточной глубины. В частях почти не было противотанковых средств. Все это значительно осложняло ведение оборонительных боев.
Гитлеровцы спешили с началом наступления. В полосе 50-й армии они к 17 ноября закончили перегруппировку, в результате которой создали две ударные группировки — одну в районе Борыково, Лутовиново в составе моторизованного полка с 40-50 танками, вторую в районе Панино, также состоявшую из моторизованного полка 3-й танковой дивизии с 40 танками.
В 6 часов 18 ноября противник открыл ураганный артиллерийский огонь по обороне войск армии южнее Тулы. Но вскоре после ответного огня нашей артиллерии гитлеровцы замолчали. А в 8 часов 30 минут без артиллерийской подготовки противник (этим гитлеровцы пытались достичь тактической внезапности) перешел в наступление против войск левого фланга 50-й армии и южнее. Но основные усилия немцы сосредоточили на вышеназванных направлениях.
Снова началось ожесточенное сражение. Советские воины упорно обороняли свои рубежи. Они бесстрашно вступали в бой с фашистскими танками и жгли их бутылками с горючей жидкостью, гранатами и огнем из противотанковых ружей и орудий. Несмотря на численное превосходство, противник вначале лишь незначительно потеснил наши части: он захватил Дубовку. На остальных участках все атаки были отбиты. В 10 часов до батальона вражеской пехоты при поддержке 15 танков ворвались в Сергеевское. На других участках атаки снова были отбиты. Большую роль в отражении этих атак сыграла артиллерия.
В 12 часов 12 немецких бомбардировщиков под прикрытием 5 истребителей подвергли бомбардировке позиции артиллерии и боевые порядки частей. После этого, введя новые резервы, противник повторил атаку, в результате которой ему удалось захватить Мооковщино, Епишево (оба пункта юго-западнее Кубашево). В 14 часов фашисты вновь бросили на наши позиции авиацию. Вслед за бомбардировкой они предприняли новую атаку, в результате которой захватили Быково. Противник начал развивать успех на Бол. Калмыки, заходя в тыл 1324-му и 1320-му стрелковым полкам 413-й дивизии. Одновременно около полка пехоты гитлеровцев с 17 танками потеснили 2-й батальон 1324-го стрелкового полка и захватили Стар. и Нов. Вьевка и рабочий поселок.
К исходу 18 ноября части 413-й стрелковой дивизии под давлением превосходящих сил противника после упорных боев отошли на рубеж Болохово, Пятницкое. 1322-й стрелковый полк с 9 танками 32-й танковой бригады и резервом командира дивизии (3-й стрелковый батальон 1322 сп) заняли оборону на северной и южной окраине Болохово. Приданные полку танки были расположены в засадах. 1320-й стрелковый полк занял оборону южнее Болохово. 1324-й—в районе Пятницкое.
Героически сражались бойцы 299-й стрелковой дивизии. Первые атаки гитлеровцев ими были отбиты. А затем, когда противник нанес удар при сильной поддержке авиации, части дивизии с боями отошли к Дедилову и организовали оборону. Развернулась упорная борьба за удержание этих позиций.
При наличии подавляющего превосходства (299-я дивизия была сильно ослаблена предыдущими боями) врагу удалось захватить южную, а затем северную окраину населенного пункта. Части отошли к его центру, где почти в полуокружении продолжали вести бой. И лишь ночью на 19 ноября дивизия отошла на рубеж Новоселебенское, Александровка.
239-я стрелковая дивизия, отбив все вражеские атаки, прочно обороняла занимаемый рубеж Ильинка, Федоровка, Смородино.
41-я кавалерийская дивизия 3-й армии под натиском превосходящих сил противника отошла в район Дубовое и здесь была передана в состав 50-й армии. Противник передовыми частями занял Люторичи, а в полосе соседа слева 3-й армии — Епифань. На остальных участках войска армии оставались на прежних рубежах.
Гитлеровцы, обозленные упорным сопротивлением наших войск, зверски издевались над пленными красноармейцами и командирами. Так, они заперли 12 человек пленных в железнодорожную будку на юго-западной окраине Болохово, бросили внутрь будки гранату, а затем подожгли ее. Из 12 пленных и раненых красноармейцев лишь двоим случайно удалось спастись. Остальные погибли мучительной смертью.
Таким образом, бои 18 ноября показали, что противник основную массу войск сосредоточил юго-восточнее Тулы с задачей прорыва на Венев и обхода ее с юго-востока.
Командование 50-й армии, оценив обстановку, приняло решение 19 ноября контратаками восстановить положение на своем левом фланге. С этой целью в бой вводилась 108-я танковая дивизия. На нее возлагалась задача, прикрывшись частью сил на рубеже Александровка, Красные Озера (4 км юго-восточнее Александровки), основными силами совместно с 413-й и 299-й стрелковыми дивизиями с рубежа Новоселебенское, Александровка контратаковать в направлении Быково, Бородино с задачей уничтожить противника в района Морковщино, Дедилово, Быково и к исходу дня восстановить положение на участке обеих стрелковых дивизий.
239-я стрелковая дивизия получила задачу: прикрывшись одним стрелковым полком на левом фланге, основными силами в ночь на 19 ноября выйти на рубеж Бол. Россошка, Акимовка, Черемуховка, с утра контратаковать в направлении Киреевка, Луневка и к исходу 19 ноября овладеть рубежом Киреевка, Орловка, Дубовка. 413-я стрелковая дивизия с 32-й танковой бригадой должны были контратакой уничтожить противника в районе Сергеевское и восстановить положение на своем правом фланге.
Для поддержки этих дивизий привлекалась вся авиация армии, которая за полчаса до начала атаки наносила удары по району Сергеевское, Трушкино, Морковщино. Идея решения командующего 50-й армией заключалась в том, чтобы контратаками во фланги дедиловской группировки противника разгромить его и восстановить положение.
Гитлеровцы спешили развить обозначившийся успех, они даже ночью продолжали наступать (чего ранее не наблюдалось). С утра 19 ноября противник возобновил наступление. Особенно упорные бои развернулись в полосе 413-й стрелковой дивизии. Отдельные населенные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки. Немецко-фашистским войскам лишь незначительно удалось продвинуться вперед. А 1322-й стрелковый полк 413-й дивизии продолжал в течение всего дня удерживать Болохово.
Противник силой до одной пехотной дивизии с 50 танками обошел Болохово с севера и юга. Нависла угроза окружения. Но и это не сломило сопротивления наших бойцов и командиров. Полк вел неравный бой с противником за каждое строение, за каждую улицу.
Штаб полка во главе с командиром подполковником Корнеевым был окружен в подвале одного из домов. Положение осложнялось тем, что окруженные не имели связи ни с батальонами, ни со штабом дивизии. Однако они упорно оборонялись от наседавших гитлеровцев. Видя, что попытки ворваться в подвал терпят неудачу, фашисты применили баллоны с дымом. Но и это не помогло. Маленький гарнизон, задыхаясь в дыму, мужественно сражался. С наступлением темноты полуотравленные штабные офицеры и бойцы вышли из подвала и вырвались из окружения.
Значительную помощь 1322-му полку в отражении атак противника оказала группа танков 32-й танковой бригады под командованием капитана Запорожца в составе трех Т-34, одного KB и одного Т-60. Действуя методом кочующих огневых точек, они в 15 часов 19 ноября отразили атаку 50 танков со стороны Стар. Вьевка, уничтожив при этом два танка и до 300 человек пехоты.
На следующий день, 20 ноября гитлеровцы возобновили наступление, но их атаки успешно отбивались полком вместе с танкистами. К концу дня, атаковав Болохово с севера и юга, враг окружил отважный гарнизон. С целью прорыва из окружения танкисты вместе с пехотой контратаковали противника. В результате напряженного боя полку удалось вырваться из окружения. В этом бою было уничтожено девять танков противника, шесть из которых сожжено вместе с экипажами, и более роты пехоты.
Организованные командующим 50-й армией контратаки не достигли поставленной цели. Нашим соединениям не удалось разгромить дедиловскую группировку фашистских войск и восстановить оборону по ранее занимаемому рубежу.
Это объяснялось многими причинами, и в первую очередь тем, что враг еще превосходил наши части по численности и боевой технике. Гитлеровцы бросили в бой на этом участке около двухсот танков, наши части имели всего 48 танков. Кроме того, противник имел заранее созданную ударную группировку, и ввод в бой командующим армией 108-й танковой дивизии не мог изменить общего соотношения сил в нашу пользу.
Однако эти контратаки замедляли продвижение противника, а на некоторых участках гитлеровцы вынуждены были остановиться для подтягивания и ввода в бой дополнительных сил.
Это позволило отвести 413-ю стрелковую дивизию на рубеж Изрог, Марьино и организовать, хотя и поспешно, оборону. 108-й танковой дивизией занять и удержать рубеж Огаревка, Домнино, а 239-й стрелковой дивизией, отбив все атаки противника, сохранить позиции на рубеже Ильинка, Федоровка, Смородино.
Гитлеровцы все делали, чтобы развить наступление. 20 и 21 ноября они продолжали свои атаки с целью прорваться к Веневу. Наши войска оказывали ожесточенное сопротивление, переходя в частые контратаки. Враг нес большие потери в людях и технике. За три дня боев лишь 413-я стрелковая дивизия уничтожила до 2500 вражеских солдат и офицеров, сожгла и подбила 15 танков.
Потери в танках и личном составе 2-й немецкой танковой армии, а также все усиливавшееся сопротивление наших войск вынудили командование танковой армии и группы армии «Центр» обратиться к командованию сухопутных войск с просьбой изменить задачу 2-й танковой армии, отменить приказ о наступлении; и отдать приказ о переходе к обороне,
Приказа о переходе 2-й танковой армии к обороне не последовало, однако задача наступления на Горький была изменена. Армии надлежало выйти па линию Михайловск, Зарайск.
В связи с развитием наступления гитлеровцев на северо-восток возросла угроза захвата Тулы. Чтобы отстоять город, командование армии приняло ряд мер. Еще 18 ноября, согласно приказу армии, один батальон 290-й стрелковой дивизии с двумя 37-мм орудиями 702-го артиллерийского полка перебрасывался на левый фланг Тульского боевого участка, на рубеж Верх. Присады, Кошино. 11-й мотострелковый батальон 11-й танковой бригады занял оборону по р. Шат на участке Петрово, Кукуй с задачей прикрыть переправы. Зенитный дивизион этой бригады расположился па участке Хавки, Гати для обороны подступов к г. Венев. 34-й полк НКВД с той же целью занял оборону в межлесном дефиле южнее Дедиловских выселок. 31-я кавалерийская дивизия 20 ноября перебрасывалась в район Арсеньева. Участки, на которые выбрасывались эти подразделения, прикрывались минами.
Одновременно командование армии приняло меры по организации обороны г. Венев. 21 ноября для управления войсками веневского направления был создан Веневский боевой участок, начальником которого назначался командир 413-й стрелковой дивизии генерал-майор Терешков. В состав участка были включены 413-я и 299-я стрелковые, 31-я кавалерийская, 108-я танковая дивизии, 11-я танковая бригада и 125-й танковый батальон. В Веневе интенсивно велись войсками и жителями оборонительные работы, сооружались ДЗОТы, рылись окопы. Долговременные сооружения не строились из-за недостатка времени и материалов.
Для занятия обороны сюда перебрасывались войска. Решением Военного совета Западного фронта в район Венева перебрасывались 173-я стрелковая дивизия.
На западной, южной и восточной окраинах г. Венев заняли огневые позиции 702-й противотанковый артиллерийский полк, 168-й и 4-й отдельные зенитные артиллерийские дивизионы, батарея 732-го зенитного артиллерийского полка, батарея артиллерийского полка 217-й стрелковой дивизии — всего 24 орудия. Наконец, в район Венева передислоцировался первый эшелон штаба армии.
В целях повышения устойчивости обороны армии восстанавливался армейский резерв в составе 111-го кавалерийского полка 31-й кавалерийской дивизии. В связи с этим оборону переправ на р. Упа он сдавал 156-му полку НКВД и выходил в район Горшково (25 км северо-восточнее Тулы).
Все это показывает, что командование армии хорошо знало обстановку и принимало все возможные меры, чтобы остановить противника.
В то же время наши войска предпринимали контратаки, максимально активизируя оборону. Так, 108-я танковая дивизия 22 ноября выбила передовые немецкие подразделения из Теребуш.
23 ноября она с батальоном 115-го полка НКВД, группой танков 125-го танкового батальона во взаимодействии с 11-й танковой бригадой и 31-й кавалерийской дивизией (без одного полка) в 10 часов контратаковала противника, нанеся удар на Семьянь. Начавшаяся контратака развивалась успешно. Батальон 108-го мотострелкового полка к 12 часам овладел Богородицкое (1 км южнее Теребуш), а батальон 115-го полка НКВД вышел на рубеж юго-восточнее его.
Противник оказывал упорное сопротивление. В 13 часов он возобновил наступление, бросив в бой до 70 танков и двух полков мотопехоты. Имея подавляющее превосходство в силах и нанеся удары по флангам наших контратаковавших частей, враг вскоре вернул утраченные позиции и в конце дня захватил Хавки, то есть подошел к Веневу.
К утру 24 ноября соединения и части Веневского боевого участка занимали следующее положение: 413-я стрелковая дивизия (без одного полка) удерживала рубеж по р. Шат на участке Марьино, Ивровка; 299-я стрелковая дивизия заняла оборону на участке Ивровка, Бельково; 31-я кавалерийская дивизия с мотострелковым батальоном 11-й танковой бригады развернулись на рубеже Бельково, Быково; 108-я танковая дивизия обороняла ближайшие подступы к Веневу со стороны Теребуш, Гати, Березово, при этом танки (их оставалось всего 18) были расставлены как огневые точки, одновременно выделялся небольшой резерв: 1315-й стрелковый полк 413-й стрелковой дивизии без одного батальона оборонял юго-западную, южную и юго-восточную окраины Венева; 124-й танковый полк с батальоном 1315-го полка обороняли юго-восточную опушку леса западнее Хавки. Наконец, на окраинах Венева располагалась артиллерия. В резерве командира участка было два полка НКВД.
Как видно из расположения войск, оборона строилась эшелонировано с выделением резерва. Однако надо иметь в виду, что оборонявшиеся части в результате непрерывных боев понесли значительные потери. Противник продолжал иметь подавляющее превосходство в силах и средствах. К тому же в инженерном отношении из-за недостатка времени оборона была подготовлена очень слабо.
В этих условиях в 9 часов утра 24 ноября после артиллерийской подготовки и при мощной авиационной поддержке противник тремя колоннами танков и мотопехоты начал наступление на Венев. Оборонявшиеся части встретили его организованным огнем.
Особенно упорное сопротивление противнику оказали наши славные артиллеристы. Зенитчики 168-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона открыли огонь по колоннам танков и мотопехоты, которые наступали по дорогам, подходившим к городу с юга, 1-я батарея после 12—16 выстрелов уничтожила двухорудийную батарею у Хавки, затем она обрушила свой огонь на танки и колонну автомашин с вражеской пехотой. Артиллеристы своим метким огнем уничтожили два танка, подбили пять танков и 10 автомашин, вынудив гитлеровцев спешиться и залечь.
Так же успешно отражала натиск противника и 2-я батарея дивизиона. Она вела огонь по колонне автомашин с пехотой, наступавшей по шоссе от Березова на Венев, и вынудила вражескую пехоту сойти с машин и залечь. Артиллеристы усилили обстрел врага.
Фашисты, встретив столь упорное и организованное сопротивление, начали обходить позиции наших частей с восточной и западной стороны и вскоре вышли севернее Венева. Наши обороняющиеся части попали в очень тяжелое положение. Однако и в этих условиях они продолжали упорно сопротивляться, истребляя живую силу и технику врага. Артиллеристы вели огонь до последнего снаряда, а когда боеприпасы кончались, орудия взрывали, чтобы они не доставались противнику. Многие артиллеристы пали в этом неравном бою, но своих позиций врагу не уступили.
Бои в городе шли до конца дня 24 ноября. Гитлеровцы при этом понесли большие потери в живой силе и технике. Лишь зенитчики 168-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона сбили 2 самолета, подбили и уничтожили 9 танков, до 15 автомашин с пехотой, батарею и истребили более 600 солдат и офицеров противника. В этих боях особенно самоотверженно и мужественно вели борьбу начальник штаба дивизиона лейтенант Докин, командиры батарей лейтенант Ухо и младший лейтенант Кудрявцев, командир взвода младший лейтенант Козьмин, командир орудия младший сержант Евсюхов, красноармейцы Ватагин, Машинский, Столяров, Брыскин.
Однако, несмотря на значительные потери, противник и на следующий день, 25 ноября, продолжал наступление, в результате чего его передовые части на каширском направлении достигли Гритчино, Мордвес, начали бои за Михайлов. Войска, оборонявшиеся на левом фланге армии — 239-я стрелковая, 41-я кавалерийская дивизии и 11-я танковая бригада — оказались отрезанными от ее основных сил. Управлять войсками из единого центра стало невозможно. Поэтому командование левофланговыми соединениями армии и войсками Тульского боевого участка (258, 290, 217, 154, 413 и 173-я стрелковые дивизии, 124-й танковый полк, 111-й кавалерийский полк) было возложено на генерал-майора Ермакова Л. Н. (Командующим 50-й армией с 22 ноября был назначен генерал-лейтенант Болдин И. В.)
Группа генерала Ермакова имела задачу не допустить наступления противника на Тулу, прочно удерживать рубеж р. Упа, Тула, р. Шат. Штаб армии переместился в район Зарайска.
Но продвижение гитлеровцев северо-восточнее Тулы создавало не только неудобное, но и опасное положение для самих немцев. Группировка советских войск, сосредоточенная в районе Тулы, могла при определенных условиях отрезать и уничтожить все прорвавшиеся немецко-фашистские войска
Итак, в период с 30 октября по 25 ноября в районе Тулы шли напряженнейшие бои. почти не прекращавшиеся ни на один день. В этих боях войска сторон несли значительные потери в людях и боевой технике.
Основные события на этом участке советского фронта в ноябре развернулись не непосредственно под Тулой, а юго-восточнее и северо-восточнее города.
После того как противнику не удалось захватить Тулу с ходу, он попытался овладеть городом после короткой подготовки. Для этой цели гитлеровское командование использовало не только 24-й моторизованный корпус, наступавший на город с юга. но и 43-й армейский корпус, который должен был обойти Тулу с севера и помочь 3-й и 4-й танковым дивизиям овладеть городом.
Около 12 дней немецко-фашистские войска непрерывными атаками с юга и северо-запада пытались сломить сопротивление защитников Тулы и овладеть городом. Но эти атаки стоили врагу больших потерь, а желаемых результатов не дали. 24-й моторизованный корпус вышел на ближние подступы к городу. Его некоторые части находились в 2—3 км от окраин Тулы. Фашисты начали варварские артиллерийские обстрелы города, вымещая свою злобу за неудачи на мирных жителях. 43-й армейский корпус безнадежно застрял в бездорожном районе севернее Кетри. Атаки его соединений разбились о стойкость и мужество наших 238, 258 и 194-й стрелковых дивизии.
Гитлеровское командование, считавшее главным объектом своего наступления захват Москвы и всего Центрального промышленного района (с чем связывались его надежды на победу в войне с Советским Союзом), решило бросить 2-ю танковую армию на Горький с целью отрезать основные силы Красной Армии, защищавшие Москву, от волжского и уральского тыла, в то же время не снимая с нее задачи захвата Тулы. Вражеское командование полагало, что, как только немецкие войска продвинутся далеко на северо-восток, советские войска под угрозой окружения и разгрома капитулируют.
Но расчеты гитлеровских военных специалистов остались на бумаге. Немецкие войска захватили Мордвес, Венев, Епифань, подошли к Михайлову, а оборона Тулы не ослабевала, а усиливалась. Войска 50-й армии, несмотря на большое напряжение боев и некоторые неудачи на левом фланге, продолжали настойчиво сдерживать фашистов, вынуждая их в летнем обмундировании ночевать в поле.
Защитники Тулы и южных подступов к Москве имели хорошую зимнюю экипировку. Еще ощущался недостаток боеприпасов, артиллерии, танков, но постепенно соотношение сил выравнивалось. Войска 50-й армии получали пополнение, усиливались новыми частями и соединениями. Уже прибыли и вступили в бой 124-й танковый полк, 239-я стрелковая дивизия, 11-я танковая бригада и другие части.
Однако исход боев юго-восточнее и северо-восточнее Тулы еще не мог удовлетворить наше командование. Врагу удалось продвинуться до Венева и Мордвеса, но оперативное положение его войск не стало от этого более устойчивым. Фланги и тылы 2-й немецкой танковой армии оказались плохо защищенными. Авантюризм гитлеровского командования начинал все больше сказываться на положении войск. Их наступательные возможности быстро сокращались, ударная сила танкового тарана неумолимо ослабевала. Начали просматриваться контуры поражения немецко-фашистских войск, крушения их планов победы над Красной Армией. Вместо девиза: «Вперед на Москву, вперед к Волге», начали раздаваться голоса: «Прекратить наступление, перейти к обороне, отвести войска на удобный рубеж».
Это еще не было окончательным разгромом гитлеровских войск, но это был признак того, что поражение приближается и фашистское командование уже не в состоянии его предотвратить.
Казалось, немецкие 2-я полевая и 2-я танковая армии были близки к выполнению своих задач. Но это только казалось.
Уже 25 ноября 1941 года командование группы армий «Центр» пришло к убеждению, что наступление этих армий нужно приостановить и 2-й танковой армией во что бы то ни стало овладеть Тулой.
«Наиболее неотложной нашей задачей, — пишет генерал Гудериан, — было овладение Тулой. Немыслимо было проводить дальнейшие операции на север или на восток, т. е. в направлении наших ближайших целей (армия должна была выйти на рубеж Михайлов, Зарайск — Прим. авт.), не овладев предварительно этим важным узлом путей сообщения и аэродромом».
Таким образом, сначала Тула, затем выход к Волге и захват Горького, затем рубеж для перехода к обороне Михайлов, Зарайск и вновь главная задача — захват Тулы — такова характерная черта поведения гитлеровского командования, планы и решения которого срывала своими героическими действиями Красная Армия.
После небольшого перерыва с 26 ноября 1941 года начались решающие бои под Тулой, в результате которых 2-я немецкая танковая армия потерпела жестокое поражение, так и не выполнив своей задачи захвата города, являвшегося главным объектом ее атак.
Как указывались выше, командование 2-й танковой армии и командование группы армий «Центр» считало, что «Наиболее неотложной нашей задачей было овладение Тулой. Немыслимо проводить дальнейшие операции на север или на восток, т.е. в направлениях наших ближайших целей, не овладев предварительно этим важным узлом путей сообщения и аэродромом». И это несмотря на то, что фашистским войскам удалось далеко продвинуться на север и северо-восток, захватить Михаилов, Мордвес, Венев, а несколько позже и Алексин.
Из-за того, что соединения 2-й танковой армии понесли большие потери, чем были в значительной степени ослаблены их ударная сила и наступательные возможности, гитлеровское командование вынуждено было изменить задачу танковой армии. Вместо наступления на Горький, армии указывалось достигнуть линии Михайлов, Зарайск, где перейти к обороне.
24 ноября 2-й танковой армии вновь была изменена задача, потому что продвижение фашистских войск в направлении Мордвеса и Каширы не привело к ослаблению сопротивления наших войск в районе Тулы и к падению города, чего ожидало вражеское командование. Кроме того, войска 47-го танкового и 53-го армейского корпусов и частично 24-го танкового корпуса оказались в затруднительном положении, так как их оперативное положение было невыгодным, неустойчивым и чревато большими последствиями.
Теперь перед 2-й танковой армией ставилась задача в ближайшее время окружить и уничтожить советские войска в районе Тулы и овладеть городом. Однако и эта задача танковой армии оказалась непосильной.
Командующий 2-й немецкой танковой армией решил захватить Тулу и уничтожить здесь советские войска силами двух корпусов: 24-го армейского корпуса с севера и востока и силами 43-го армейского корпуса с запада. А также находившейся на подходе в район Тулы 296-й пехотной дивизии.
С этой целью предполагалось осуществить удары: 43-м армейским корпусом —из района Каргашин в направлении Суходол, Малахово и далее на юго-восток и 24-м танковым корпусом с рубежа Быковка, Бельково в направлении Дорофеевка, Ревякино, Малахово на встречу 43-му корпусу. Одновременно небольшими силами 53-го армейского корпуса планировалось нанести вспомогательный удар из района Мордвес на Лаптево.
Следовательно, немецкое командование предполагало ударами по сходящимся направлениям решить задачу захвата Тулы и разгрома наших войск в этом районе.
Наступление непосредственно на Тулу предполагалось начать 2 декабря.
К 26 ноября 1941 года, то есть к моменту перехода противника в наступление, наши войска, защищавшие район Тулы, занимали следующее положение: на рубеже Каргашино, Никулино, Пронино, Кетри и далее по р. Упа до Плеханово оборонялись 238, 258 и 290-я стрелковые дивизии, непосредственные подступы к Туле с юга защищали 217-я и 154-я стрелковые дивизии, располагавшиеся на подготовленных позициях на рубеже Плеханово, Михалково, Осиновая Гора. Во втором эшелоне на этом участке находились часть сил 260-й стрелковой дивизии и 11-й кавалерийский полк, развернутый на участке Верх. Криволучье, Марьино.
На левом фланге положение соединений 50-й армии было тяжелым. 413-я стрелковая дивизия с 124-м танковым полком занимала оборону, поспешно организованную на участке Марьино, Изрог, Трешево: части 108-й танковой дивизии и 11-й танковой бригады, отходившие на северо-восток, закрепились в районе Бол. Орехово, Боршево, Толстые, с 239-й дивизией и другими левофланговыми частями связь штабом армии была потеряна, и их положение оставалось неизвестным.
Таким образом, обстановка на левом фланге 50-й армии оказалась очень тяжелой. Направление на Каширу никем не прикрывалось, и противник беспрепятственно мог достигнуть этого пункта и тем усугубить положение наших войск.
У командующего 50-й армией не имелось резервов, которыми он мог бы прикрыть открытый левый фланг армии и ее тылы от ударов противника со стороны Мордвеса и Венева. Вот в такой сложной обстановке и начались решающие бои под Тулой.
В связи с тем, что фашистские войска уже начали свои действия против наших частей, оборонявших район Тулы, и 27 ноября захватили на лаптевском направлении Мокрый Корь, Теляково, а на правом фланге армии, на стыке с 49-й армией, рубеж Маныдино, Клешня, Никулино, командующий армией генерал-лейтенант Болдин И. В. принял срочные меры, чтобы наличными силами отразить удары противника.
С этой целью в район Тесницкое (Тесницкие лагеря) командующий перебросил 999-й стрелковый полк 258-й стрелковой дивизии и 124-й танковый полк из резерва армии с задачей подготовить и занять здесь оборону.
В район Лаптево, которому враг угрожал со стороны Теляково, был выведен 510-й стрелковый полк 154-й стрелковой дивизии, усиленный двумя 76-мм пушками, двумя 122-мм гаубицами, ротой танков 124-го танкового полка (8 танков Т-26), группой саперов. Командиру полка был подчинен 111-й кавалерийский полк 31-й кавалерийской дивизии, который форсированным маршем выходил в район Лаптево. Командира 510-го стрелкового полка Юрдиенко Военный совет армии назначил начальником Лаптевского боевого участка. В район Горшкова (35 км северо-восточное Тулы) была переброшена 31-я кавалерийская дивизия для действий по тылам противника в направлении Мордвес. Однако противник продолжал атаки против наших частей на стыке с 49-й армией.
29 ноября ему удалось захватить Алексин. Атаки фашистов на позиции правофланговых частей 50-й армии были отражены. На остальных участках противник вел активные разведывательные бои.
29 ноября гитлеровцы атаковали позиции 413-й стрелковой дивизии. Они предварительно подвергли оборону дивизии мощному удару с воздуха, в результате которого одна из бомб упала на командный пункт 1324-го стрелкового полка, занимавшего круговую оборону в районе Трещево. Исполнявший обязанности командира полка капитан Тищенко был убит, комиссар полка батальонный комиссар Соловцев - контужен. Гитлеровские танки с автоматчиками, атаковавшие позиции полка, подходили к воронке, где собралось до 50 человек раненых и контуженых бойцов и командиров. Попытки послать донесение с нарочным (другая связь была прервана) о положении, создавшемся на КП полка, не достигали цели: каждый раз, как только связной показывался из воронки, вражеские автоматчики открывали огонь. Гитлеровцы пытались уничтожить попавших в тяжелое положение советских воинов. Один из фашистов, подкравшись к воронке, бросил в нее гранату. В результате взрыва несколько человек было убито и ранено. Комиссару Соловцеву оторвало кисть руки и осколками гранаты выбило правый глаз. Превозмогая адскую боль, напрягая последние силы, он решил вывести всю группу на соединение с основными силами. Собрав вокруг себя оставшихся в живых, он сказал: «Положение наше тяжелое. Установить связь не удалось. Постоим за себя, товарищи, постоим за наше правое дело, за Родину!» И истекавший кровью комиссар повел в контратаку горстку храбрецов, которая с криками «ура!» бросилась на врага. Ни один человек не остался в воронке. В атаку пошли даже тяжелораненые. Сраженный в ходе боя автоматной очередью, отважный комиссар пал смертью героя. Вся же остальная группа вышла из окружения и соединилась со своими подразделениями.
В целях улучшения позиций на своем правом фланге и оказания помощи левофланговым частям 49-й армии командование 50-й армии решило с утра 30 ноября контратаковать противника северо-западнее Тулы в направлении на Маньшино. Эта задача была возложена на 999-й стрелковый полк 258-й стрелковой дивизии, усиленный одним стрелковым батальоном полка 217-й стрелковой дивизии, саперной ротой, ротой танков 124-го танкового полка.
Бой был хорошо подготовлен штабом 258-й дивизии, уточнены задачи стрелковых, танковых и артиллерийских подразделений на местности и организовано тесное взаимодействие между ними.
В 7 часов 30 минут 30 ноября после артиллерийской подготовки и двух залпов гвардейского дивизиона реактивной артиллерии полк перешел в контратаку в направлении Маныдино, то есть во фланг противнику, потеснившему левофланговые подразделения 49-й армии. Одновременно с ударом 999-го полка с целью отвлечь внимание противника от этого участка и не позволить ему усиливать, свои части были предприняты контратаки 991-м полком по Бол. Бизюкино и 954-м полком на Глебово. В момент, когда стрелковые подразделения 999-го полка атаковали противника с фронта, танки вышли ему в тыл и оттуда нанесли удар по врагу.
В результате этой контратаки наши подразделения стали быстро продвигаться вперед и к 14 часам заняли Никулино, Маньшино, Гурово, Грибово и на этом рубеже закрепились. В ходе боя части дивизии уничтожили до роты пехоты противника, захватили одно орудие ПВО, два станковых пулемета, три миномета, два мотоцикла и много боеприпасов.
Задача, стоявшая перед полком, была выполнена: стала более устойчивой не только оборона 258-й стрелковой дивизии, но и всего правого фланга армии. Левофланговая (238-я) стрелковая дивизия 49-й армии, воспользовавшись успехами 999-го полка, в 10 часов тоже контратаковала противника и несколько продвинулась вперед.
Военный совет армии высоко оценил действия 999-го стрелкового полка и объявил благодарность его командиру и всему личному составу, принимавшему участие в бою.
Но если на правом фланге армии обстановка не вызывала особых тревог, так как попытки 43-го армейского корпуса сломить сопротивление наших частей, оборонявшихся в этом районе, кончались для него провалом, то на левом фланге армии обстановка оставалась напряженной, хотя противник еще не ввел в сражение тех сил, которые предназначались для наступления на этом участке.
Ставка Верховного Главнокомандования, внимательно следившая за развитием событий восточнее и северо-восточнее Тулы, приняла меры, чтобы не только приостановить продвижение войск 2-й немецкой танковой армии на Каширу, но и разбить правофланговые соединения этой армии, а вместе с тем нанести поражение и 2-й полевой армии в районе Ельца.
С этой целью Ставка приказала командующему Западным фронтом организовать и провести контрудар из района Каширы 2-м кавалерийским корпусом по правому флангу и тылу 2-й немецкой танковой армии генерала Гудериана.
Этим контрударом, по замыслу Ставки, не только ликвидировалась угроза выхода фашистских войск в район Каширы, но и коренным образом изменялась обстановка под Тулой, так как разгром частей 47-го танкового корпуса и поражение 53-го армейского корпуса приводили к срыву плана фашистского командования.
25 ноября решением Военного совета Западного фронта в район Каширы был переброшен 2-й кавалерийский корпус под командованием генерал-майора Белова П.А.
26 ноября 5-я кавалерийская дивизия прибыла и Каширу и здесь вместе с подразделениями местного гарнизона частью сил заняла оборону. 9-я кавалерийская дивизия выходила в район Зарайска. Вместе с конным корпусом подошли 112-я танковая дивизия (командир полковник Гетман А. Л.) и 9-я танковая бригада под командованием майора Кириченко И. Ф.
На следующий день части 5-й кавалерийской дивизии севернее Гритчино вступили в бой с противником. Гитлеровцы не только были остановлены, но и под ударами наших частей стали откатываться назад. При этом большую роль в поражении фашистов сыграл 21-й отдельный гвардейский дивизион реактивной артиллерии, поддерживавший кавалерийские части.
27 и 28 ноября дивизион реактивной артиллерии дал два батарейных залпа по противнику в деревнях Верзилово, Ягодня, Тимирязево (расположены по дороге с Каширы на Венев), в результате чего гитлеровцы понесли большие потери. Первые же успехи в борьбе с врагом воодушевили наших бойцов. Наступательный порыв конников особенно возрос в связи с присвоением корпусу звания гвардейского. Приказом Наркома обороны СССР от 26 ноября 2-й кавалерийский корпус был переименован в 1-й гвардейский кавалерийский корпус. 5-я кавалерийская дивизия в 1-ю гвардейскую кавалерийскую дивизию. 9-я кавалерийская дивизия во 2-ю гвардейскую.
Бывший командир корпуса, ныне генерал-полковник
Белов П. А., вспоминая события тех дней, пишет: «Я и 
комиссар корпуса тов. Щелаковский А. В. выехали в дивизии и полки, чтобы поздравить личный состав с гвардейским званием и воодушевить для предстоящих боев. С помощью парторганизаций, политорганов и командиров, это настолько удалось, что целые сутки мы с трудом удерживали своих подчиненных от преждевременного перехода в наступление».
Воодушевленные столь высоким доверием и почетом, конногвардейцы усилили натиск на врага. Развивая успех, 1-я гвардейская кавалерийская дивизия после батарейкою залпа реактивной артиллерии 29 ноября овладела опорным пунктом противника Пятница. 2-я гвардейская дивизия вышла в район Булгаково, Кипелово, Ожерелье. Справа 112-й танковая дивизия вышла на линию Щепилова, Жижелна. Слева 9-я танковая бригада подошла к Топканово. Действовавшая совместно с кавалерийским корпусом 173-я стрелковая дивизия занимала оборону юго-восточнее Новокаширска.
С утра 30 ноября наступление было возобновлено и части корпуса, преодолевая упорное сопротивление противника, продвигались вперед в направлении Мордвес. Части 29-й моторизованной и 17-й танковой дивизии противника под ударами наших частей - откатывались назад.
Таким образом, в результате контрудара, нанесенного по войскам противника 1-м гвардейским кавалерийским корпусом совместно с 112-и танковой дивизией и 9-й танковой бригадой, положение гитлеровцев под Тулой ухудшилось. Их вырвавшиеся вперед 17-я танковая и 29-я моторизованная дивизии были отброшены от Каширы на 25 км в район Мордвес, который наши части заняли 1 декабря 1941 года.
Но, несмотря на изменившуюся обстановку и поражение 17-й танковой и 29-й моторизованных дивизий южнее Каширы, немецко-фашистское командование, верное своим планам, продолжало готовить наступление на Тулу, считая, что, прежде чем русское командование успеет оказать существенную помощь своим войскам в районе Тулы, они будут окружены, разгромлены и город падет.
В то же время командующий 2-й немецкой танковой армией не мог выделить значительных сил для наступления на Тулу, а их явно недоставало. Генерал Гудериан в своих мемуарах «Воспоминания солдата» отмечает, что главное командование сухопутных войск признавало недостаточность выделенных для захвата Тулы сил. Однако он, Гудериан, считал, что усилить ударную группировку за счет 47-го танкового и 53-го армейского корпусов нельзя, так как это было рискованно.
2 декабря 3-я и 4-я танковые дивизий и вновь прибывшая 296-я пехотная дивизия и пехотный полк «Великая Германия» противника предприняли наступление севернее Тулы в западном направлении на Руднево и ст. Ревякино. Противнику удалось прорвать оборону на левом фланге 413-й стрелковой дивизии и частью сил захватить Руднево и ст. Ревякино.
карта немецкого командования с обстановкой на 1 и 5 декабря
3 декабря противник продолжал наступление с целью развития успеха и выхода севернее Тулы для соединения с частями 43-го армейского корпуса. Ему удалось потеснить части 413-й стрелковой дивизии и захватить несколько населенных пунктов в 3—5 км от города. 4-я танковая дивизия, прорвавшаяся в район Ревякино, перерезала железную дорогу Серпухов—Тула и произвела на ней значительные разрушения. Передовые части вышли к Серпуховскому шоссе. Одновременно противник предпринял наступление и северо-западнее Тулы, на участке 258-й стрелковой дивизии силами 43-го армейского корпуса. Здесь ему удалось несколько продвинуться вперед и потеснить правый фланг дивизии, однако
наступление фашистских войск на этом участке развития не получило. Наши оборонявшиеся здесь части своими контратаками приостановили дальнейшее продвижение врага, а затем и отбросили его в исходное положение.
Под Тулой создалась тяжелая обстановка. В приказе Военного совета армии от 3 декабря указывалось, что «в настоящий момент наступили решительные дни борьбы за Тулу».
Командование войск Западного фронта, а также командование 50-й армии создавшееся под Тулой положение оценили как серьезное и предприняли необходимые меры не только по отражению наступления противника, но и по его разгрому.
Командующий войсками Западного фронта усилил 50-ю армию 340-й стрелковой и 112-й танковой дивизиями, которые выдвигались в район Лаптево.
Командующий армией организует нанесение контратак по группировке противника севернее и северо-восточнее Тулы, как наиболее опасной для войск армии. Для этой цели за счет маневра частей с неатакованных участков на это направление перебрасываются дополнительные силы.
Так, 740-й стрелковый полк (без 3-го батальона) 217-й стрелковой дивизии, усиленный девятью танками 32-й танковой бригады, был переброшен с северовосточной окраины Тулы в район Гнездино и 3 декабря перешел в контратаку, нанося удар в направлении Торхово. В упорном бою полк разгромил противника в этом районе и несколько продвинулся вперед. 3-й стрелковый батальон 740-го полка с пятью танками 124-го танкового полка и батареей зенитной артиллерии был переброшен в район Малахово, где занял оборону фронтом на восток с целью не пропустить врага на запад.
510-й полк 154-й стрелковой дивизии с 1144-м полком 340-й стрелковой дивизии и с ротой танков был переброшен из Лаптева в район Баранове и с утра 3 декабря контратаковал противника в Крюково.
413-я стрелковая дивизия силами 1322-го стрелкового полка с одним батальоном 1324-го полка и саперным батальоном (саперы действовали как стрелки) контратаковала противника в направлении Колодезная и к 8 часам 3 декабря овладела этим населенным пунктом.
31-я кавалерийская дивизия в ночь на 3 декабря усилила свои действия по вражеским тылам.
Переданные в состав армии 340-я стрелковая и 112-я танковая дивизии выходили в исходный район для совместных действий против рудневской группировки немцев.
Активизировали свои действия и левофланговые части 49-й армии, в результате чего они несколько продвинулись вперед.
В последующие дни соединения армии продолжали вести упорные бои с противником. Гитлеровцы яростно сопротивлялись. Бои носили столь упорный характер, что отдельные населенные пункты переходили из рук в руки по нескольку раз. Особенно упорными были бои за населенные пункты Крюково и Колодезная. 740-й стрелковый полк при поддержке танков 32-й танковой бригады к 14 часам 3 декабря овладел юго-западной окраиной Крюково но вскоре контратакой был отброшен назад.
Утром 4 декабря наши подразделения вновь атаковали противника в Крюково и вскоре овладели этим населенным пунктом.
5 декабря противник силой до пехотного полка при поддержке шести танков еще раз контратаковал полразделения 740-го полка в Крюково, но на этот раз безуспешно. Гитлеровцы были встречены артиллерийским и пулеметным огнем и, понеся значительные потери, отошли. Преследуя отходившего противника, наши танки завязали бой за населенный пункт Барыбинку. В этом бою особенно отличился механик-водитель танка KB 2-го танкового батальона 32-й танковой бригады комсомолец Григорьев.
Григорьев был серьезно болен, у него были обморожены лицо и руки. Поэтому командир батальона не разрешил брать его в бой. Григорьев обратился с просьбой к командиру роты оставить его в танке, на что получил согласие. При атаке Барыбинки танк Григорьева попал под сильный огонь двух противотанковых орудий врага. Прямым попаданием была повреждена башня. Огонь из танка вести стало нельзя. Сам Григорьев получил ранение. Но танкисты не вышли из боя и продолжали вести его. Своим танком они таранили танк противника, раздавили два противотанковых орудия и уничтожили 20 транспортных автомашин. Воспользовавшись успехом танкистов, пехота полностью овладела этим населенным пунктом. И лишь после боя Григорьева эвакуировали в госпиталь.
Во второй половине дня 3 декабря противник силой двух пехотных полков при поддержке 25—30 танков контратаковал части 413-й стрелковой дивизии и потеснил их, а 1322-й стрелковый полк с приданным ему батальоном 1324-го стрелкового полка отрезал от основных сил дивизии. Врагу вновь удалось захватить Колодезную, но ненадолго. Командир полка капитан Петухов организовал ночной бой за Колодезную. Предварительно днем разведке полка удалось установить группировку противника (там оборонялся 5-й батальон полка СС «Великая Германия»), его систему огня. В ночь на 5 декабря командир полка организовал ночную атаку. В результате стремительных и умелых действии подразделений полка в ночном бою немецко-фашистский батальон был разгромлен, при этом захвачено 10 пленных, 98 мотоциклов, 36 автомашин, 2 танка, 2 орудия, 7 минометов, 25 пулеметов, 30 автоматов, 2 противотанковых ружья, 3 радиостанции, большое количество боеприпасов и штабные документы.
В связи с тем, что наступавшие немецкие войска были остановлены на случайном рубеже, из-за контратак наших частей они не могли создать сплошного фронта обороны: между частями и подразделениями противника образовались значительные разрывы. Кроме того, наступившие морозы вынудили немецкие части прятаться в населенных пунктах или других укрытиях. Это позволило командирам наших частей и соединений организовать в широких масштабах ночные действия диверсионных групп и мелких подразделений, которые имели хорошую зимнюю экипировку, поэтому могли действовать в морозную зиму в любое время суток.
Наличие значительных промежутков в боевых порядках фашистских войск позволяло нашим боевым группам проникать в расположение противника, неожиданно атаковывать немецкие гарнизоны в населениях пунктах, уничтожать их или вынуждать фашистов мерзнуть в открытом поле. «Задача отрядов, — говорилось в одном из боевых распоряжений по армии, — всю ночь не давать противнику находиться в теплых помещениях (деревнях, землянках, блиндажах), заставлять лежать в боевых порядках и замерзать. Отрядам глубоко проникать в тыл противника и широко практиковать нападения на глубину обороны противника, уничтожая его живую силу».
Так, группа мотострелкового батальона 32-й танковой бригады под руководством политрука Барьяна в ночь на 28 ноября осуществила налет на противника в населенном пункте Заготскот (5 км восточнее Тулы). В результате неожиданного удара эта группа сожгла бутылками с горючей жидкостью 5 танков, 10 бочек горючего. Сгорел и населенный пункт. Группа под командованием лейтенанта Смирнова в д. Панове уничтожила две пулеметные точки и трех автоматчиков. Рота автоматчиков 473-го стрелкового полка (она была сформирована в конце ноября) под руководством командира роты лейтенанта Барабашева в ночь на 7 декабря произвела налет на противника в д. Петелино. В коротком бою она разгромила штаб немецкого батальона и уничтожила до 50 гитлеровцев.
Одновременно с действиями наших частей против немецкой группировки с внутреннего фронта, со стороны Тулы, шли ожесточенные бои и на внешнем фронте, где наши части наносили контрудар по вклинившемуся противнику.
В связи с тем, что частями армии, действовавшими в районе Лаптево, трудно было управлять, так как они находились в отрыве от штаба, военный совет объединил их в оперативную группу под командованием заместителя командующего армией генерал-майора Попова В. С. В состав группы включались 340-я стрелковая, 112-я танковая и 31-я кавалерийская дивизии, 510-й стрелковый полк,154-й стрелковой дивизии и мотострелковый батальон 32-й танковой бригады. Создание такого вспомогательного органа управления облегчало организацию боя и взаимодействия этих соединений, давало возможность привлечь их для решения одной боевой задачи.
Перед оперативной группой генерал-майора Попова В. С. была поставлена задача, обеспечивая себя от ударов противника со стороны Мордвеса и Венева, нанести контрудар по ревякинско-рудневской группировке, разгромить ее и одновременно ликвидировать прорвавшиеся немецкие части в районе Кострово и освободить железную и шоссейную дороги Серпухов—Тула от противника.
Выполняя эти указания командующего армией, генерал-майор Попов В. С. решил, прикрывшись частью сил 31-й кавалерийской дивизии от ударов противника со стороны Анишино, всеми силами 340-й стрелковой дивизии и других частей с рубежа Шеметово, Мелехово нанести удар в направлении Руднево, а 112-й танковой дивизией, усиленной артиллерией и стрелковыми частями, разбить фашистов в районах Клейменово и Кострово и. развивая контратаку в направлении Ревякино, Торхово, совместно с частями 340-й дивизии окружить и уничтожить врага (4 тд) в районе Ревякино, Руднево, Бараново.
Вскоре войска этой группы перешли в наступление, в результате которого 112-я танковая дивизия 6 декабря овладела населенными пунктами Клейменово, Кострово.
7 декабря были освобождены Грызлово, Ревякино и ст. Ревякино,.340-я стрелковая дивизия, начав 4 декабря наступление с рубежа Шеметово, Мелеховка, утром 7 декабря вместе с 510-м стрелковым полком и 32-м мотострелковым батальоном овладела д. Руднево и, продолжая развивать контратаку в юго-западном направлении, соединилась с 740-мотострелковым полком, наступавшим в северо-восточном направлении на Руднево. Правофланговые части дивизии, поддержанные огнем батареи 21-го отдельного гвардейского дивизиона реактивной артиллерии, в это время освободили от врага Струнино и Бараново, уничтожив при этом до 300 гитлеровцев. Противник бежал, оставив на поле боя 15 танков, 2 бронемашины, 7 орудий, 12 пулеметов, 35 грузовых машин и другое военное имущество. 31-я кавалерийская дивизия своими действиями обеспечивала левый фланг лаптевской группы войск.
В это же время вновь вспыхнули ожесточенные бои на правом фланге армии. 5 декабря 43-й немецкий армейский корпус возобновил наступление против 238-й и 258-й стрелковых дивизий, занимавших оборону на участке Грибово, Кетри.
31-я пехотная дивизия противника, наносившая удар на Суходол и имевшая,
очевидно, задачу во что бы то ни стало прорваться в район Кострово, где соединиться с частями 4-й танковой дивизии и этим самым завершить окружение основных сил 50-й армии в районе Тулы, вскоре прорвалась к Суходолу. Другие части корпуса подошли к Тесницкое.
Но большего соединения 43-го армейского корпуса добиться не смогли. Контратаками части 238-й и 258-й стрелковых дивизий, поддержанные артиллерией. авиацией и танками 124-го танкового полка, отбросили гитлеровцев, нанеся им при этом большие потери.
Все атаки противника, предпринимавшиеся им вечером 5 декабря и неоднократно днем 6 декабря, были отбиты нашими войсками. Части 238-й и 258-й стрелковых дивизий закрепились на рубеже Грибово, Маньшино, Никулино, западнее Кетри и далее по р. Упа. Из-за больших потерь, понесенных в эти два дня, 43-й немецкий армейский корпус вынужден был отказаться от наступления и перейти к обороне.
Попытка гитлеровцев прорваться в Тулу с юга также была отражена. В час ночи 7 декабря они предприняли психическую атаку в полосе 217-й стрелковой дивизии. До батальона фашистов двигались строем на позиции 755-го стрелкового полка. Заметив такое «парадное» наступление противника, наши войска осветили местность прожекторами и открыли губительный артиллерийский и пулеметный огонь. Фашистский батальон понес большие потери, а его остатки разбежались.
Успешно продолжал действовать, несмотря на очень, большие трудности, 1-й гвардейский кавалерийский корпус. Трудности заключались прежде всего в том, что тылы к 6 декабря отстали более чем на 100 км, что сразу сказалось на материальном обеспечении соединений корпуса. Не хватало фуража и продовольствия. Восполнить их недостатки за счет местных ресурсов не представлялось возможным, так как побывавшие здесь гитлеровцы успели забрать все, что только можно было взять. Корпус не имел достаточной авиационной поддержки, особенно плохо обстояло дело с авиаразведкой. После переподчинения 112-й танковой дивизии 50-й армии в корпусе оставалось очень мало танков. Совершенно недостаточно было средств связи. «Единственным средством связи, — по свидетельству генерала Белова, — был офицер на коне». Ко всему этому надо добавить, что 25-градусные морозы также значительно ограничивали боевые возможности корпуса.
И вот в этих тяжелых условиях корпус продолжал вести наступательные бои против трех (17 тд, 29 мд и 167 пд) дивизий противника. Преодолевая его ожесточенное сопротивление, корпус развивал наступление на Венев.
К исходу дня 7 декабря конники вышли на рубеж в 25—30 км севернее Венева.
В борьбе с немецкими захватчиками активное участие принимала авиация Западного фронта. Она подвергала мощным сокрушительным ударам с воздуха отдельные группировки гитлеровцев. В период с 5 по 7 декабря части 146-й и 43-й авиационных дивизий подвергли бомбовым ударам скопления противника в районах Торхово, Богоявленское, Анишино, Дубки, Частое,
Таким образом, в результате героических действий наших войск все попытки врага обойти и захватить Тулу ударами с северо-запада и юго-востока были отражены. В этих боях гитлеровцы понесли большие потери в людях и технике. Вся ревякинско-рудневская группировка немецко-фашистских войск в составе более двух пехотных полков и 150 танков была полностью разгромлена. На большинстве участков под ударами наших войск враг отступал. Очень показателен в этом отношении ответ Гудериана на запрос штаба 3-й танковой дивизии; Гудериан приказал: «Машины сжигать, самим отступать на юго-восток».
Своими ударами с юго-востока и северо-запада по нашим войскам, оборонявшим Тулу, противнику удалось создать тяжелую обстановку в этом районе. Оставался 10-километровый коридор почти без дорог, по которому войска 50-й армии подвозили продовольствие, боеприпасы, горючее, а также осуществляли связь с фронтом и соседями. Угроза окружения наших войск в районе Тулы была слишком велика. Однако немецко-фашистским захватчикам так и не удалось закрыть этот коридор. Упорным сопротивлением и своими контратаками войска 50-й армии нанесли поражение фланговым группировкам противника.
Решающее сражение в обороне Тулы завершилось успешно для наших войск. Немецко-фашистские захватчики, ставившие своей целью окружить и уничтожить наши соединения, оборонявшиеся в этом районе, не смогли ее осуществить.
В ходе боев с 26 ноября по 7 декабря войска 2-й немецкой танковой армии понесли большие потери, были обескровлены, их ударная сила — танки в основном были уничтожены. Танковая армия исчерпала свои наступательные возможности и уже не могла не только наступать, но и обороняться, то есть оказалась неспособной удержать то, что было захвачено.
Победа в этом решающем оборонительном сражении под Тулой была достигнута благодаря героическим усилиям войск и командования 50-й армии, самоотверженному труду и непосредственной помощи воинам армии трудящихся Тулы и Тульской области, а также благодаря своевременно принятым мерам по разгрому врага Ставкой, по указанию которой командование Западного фронта организовало и осуществило удар из района Каширы 1-м гвардейским кавалерийским корпусом.
Герои-конники совместно со стрелковыми и танковыми частями разгромили 17-ю танковую и 29-ю моторизованные дивизии, чем в значительной степени облегчили борьбу соединений 50-й армии в районе Тулы.
Однако поражение фашистских войск в этих решающих оборонительных боях не означало, что враг, приведя свои потрепанные части в порядок и пополнив их личным составом и боевой техникой, не попытается вновь ринуться на Тулу; это поражение еще не могло вынудить врага окончательно отказаться от своих планов захвата Тулы и окружения Москвы.
Это подтверждается тем, что командующий 2-й немецкой танковой армией принял 5-6 декабря, как он выражается, трудное решение «отвести свои далеко выдвинутые вперед части на реки Дон, Шат и Упа, где и занять оборону».
Следовательно, нужно было не только не позволить врагу отвести свои потрепанные части на указанные выше естественные рубежи, но и не дать ему закрепиться на них. вынудить противника в конце концов отказаться от своих захватнических планов.
Этого можно было добиться только непрерывными ударами по фашистским войскам.
Таким образом, в результате оборонительных боев под Тулой, длившихся с 24 октября по 7 декабря 1941 года, нашим войскам удалось в корне изменить обстановку в свою пользу.
Необходимо подчеркнуть, что гитлеровцы не смогли осуществить свои планы захвата Тулы и окружения Москвы еще в начале октября, когда ни дорожные условия, ни погода не мешали им в этом. Они могли широким фронтом продвигаться к намеченным целям, применять нужный маневр. К тому же они имели подавляющее превосходство в силах и средствах. Однако и в этих благоприятных условиях фашисты оказались не в силах развить успех.
Наши войска под натиском превосходящих сил противника тогда вынуждены были отходить в район Тулы для организации жесткой обороны. И в этих тяжелых условиях они вели ожесточенные оборонительные бои, нанося гитлеровцам ощутимые потери. По мере продвижения врага к Туле бои принимали все более ожесточенный характер.
Вначале армия занимала оборону на широком, более чем 150-километровом фронте, а стрелковые дивизии обороняли полосы до 30 км. Оборона, как мы видели, была неглубокой и недостаточно хорошо оборудованной в инженерном отношении. Армия и дивизии, как правило, вторых эшелонов не имели. В армии выделялись незначительные резервы. Обычно это был стрелковый полк с небольшим количеством танков, иногда кавалерийская дивизия. В стрелковых дивизиях в обороне часто использовались в качестве стрелковых батальонов специальные части. Все это было результатом большого недостатка сил и средств. Войска армии почти не имели противотанковых средств борьбы, что сильно затрудняло ведение боя с танками врага.
Однако, несмотря на столь большие трудности, войска армии выдержали натиск врага, отстояли Тулу. Эта победа была одержана в результате, прежде всего стойкости и массового героизма, проявляемого бойцами и командирами в борьбе с врагом. Мы уже отмечали, что целые подразделения погибали, но не оставляли своих позиций. Героические подвиги, совершенные сержантами Ерусалимовым, Григорьевым, батальонным комиссаром Соловцевым, были далеко не единичными. Оборонительный бой, проведенный 28 октября севернее Плавска 108-м моторизованным полком 108-й танковой дивизии, является ярким примером массового героизма.
Эта победа была одержана в результате умелого, искусного руководства войсками со стороны командиров всех степеней. Как правило, в периоды очень тяжелой обстановки осуществлялся маневр силами, что позволяло всегда выдвигать их на угрожаемое направление.
Постоянное изучение противника, в чем немалую помощь оказывали местные жители, всестороннее знание обстановки давали командованию возможность правильно определять замыслы врага и принимать своевременно меры по ликвидации угроз с его стороны. Частое проведение контратак и контрударов делали оборону высоко активной.
В обороне максимально использовались все рода войск. Основную роль в борьбе с врагом сыграли стрелковые войска. В обороне широко применялась для борьбы с танками противника зенитная артиллерия. Саперные подразделения часто использовались в качестве стрелков, но они много сделали и по строительству обороны (блиндажи, командные пункты) и минированию путей наступления немецко-фашистских войск.
Имевшиеся танковые соединения и части использовались при нанесении контратак по войскам противника, в засадах на танкоопасных направлениях. Кавалерийская дивизия чаще использовалась в качестве резерва командования армии и для действий по тылам врага. Значительную помощь в борьбе с противником, особенно в декабрьских боях, наземным войскам оказала авиация.
Исключительная роль в защите Тулы принадлежит самим тулякам, которые под руководством местных органов управления оказывали самую разнообразную помощь войскам армии. Жители приняли активное участие в строительстве укреплений вокруг Тулы и в самом городе. Сформированный туляками Рабочий полк принял активнейшее участие в обороне города. Вместе со 156-м полком НКВД Рабочий полк в значительной мере облегчил развертывание войск 50-й армии в районе Тулы. Эти полки первыми приняли на себя удары врага 29 и 30 октября и отразили их. Все это, вместе взятое, повышало боевые возможности войск армии. Постоянное общение жителей города с боевыми частями повышало морально-боевые качества личного состава.
Таким образом, наши войска в ходе оборонительных боев создали условия для окончательного разгрома врага в районе Тулы. Наша оборона оказалась сильнее наступления сильной и технически хорошо оснащенной группировки врага, какой была 2-я немецкая танковая армия.
ЗАВЕРШЕНИЕ БОЕВ ПОД ТУЛОЙ И ПОРАЖЕНИЕ 2-Й НЕМЕЦКОЙ ТАНКОВОЙ АРМИИ
6 декабря 1941 года обстановка в районе Тулы, северо-восточное и восточнее города характеризовалась переходом инициативы в наступательных действиях от фашистских войск в руки наших армии, провалом планов гитлеровского командования наступления на Тулу и в целом действий на московском стратегическом направлении.
«Наступление на Москву провалилось. — вынужден был признать генерал Гудериан. — Мы потерпели серьезное поражение, которое из-за упрямства верховного командования повело в ближайшие недели к роковым последствиям.
Своевременный отвод войск и занятие обороны на выгодном и заранее подготовленном рубеже явилось бы лучшим и наиболее действенным средством для того, чтобы восстановить положение и закрепиться до наступления весны. В полосе действий 2-й танковой армии таким рубежом могла бы стать занимаемая ею в октябре частично оборудованная линия обороны по линиям рек Зуша и Ока. Однако именно с этим Гитлер и не соглашался».
Утром 6 декабря 1941 года 10-я армия под командованием генерал-лейтенанта Голикова Ф. И., выполняя задачу, поставленную командованием Западного фронта, разбить 2-ю танковую армию и овладеть рубежом Сталиногорск, ст. Узловая, перешла в наступление с рубежа Захаров, Пронск. Вскоре войска армии разгромили 10-ю немецкую моторизованную дивизию и вынудили 47-й танковый корпус поспешно отступать на запад.
1-й гвардейский кавалерийский корпус, преодолевая сопротивление противника, продолжал развивать удар на Венев.
Войска 50-й армии, прочно удерживая занимаемые позиции на правом фланге и в центре по рубежу Маныиино, Кетри, Хрущеве, Михалкове, Гостеевка, Осиновая Гора, на левом фланге продолжали громить части 3-й и 4-й танковых дивизий и пехотного полка СС «Великая Германия», продвигаясь к рекам Шат и Упа.
Следовательно, уже 6 декабря 1941 года войска левого крыла Западного фронта, приступив к созданию условий по реализации плана разгрома 2-й танковой армии противника, добились решающего перелома в обстановке и вынудили фашистов отступать.
Учитывая, что войска 2-й немецкой танковой армии оказались растянутыми на 350-километровом фронте, Советское Верховное Главнокомандование приказало Западному фронту разгромить эту армию по частям.
С этой целью командование Западного фронта по указанию Ставки еще в ходе оборонительного сражения спланировало Тульскую наступательную операцию, к проведению которой привлекались 10-я армия, 1-й гвардейский кавалерийский корпус, а несколько позже часть сил 50-й и 49-й армий.
Замысел этой операции состоял в том, чтобы 50-й армией обеспечить прочное удержание района Тулы, а контратаками левофланговых соединений армии нанести поражение 3-й и 4-й танковым дивизиям противника. Ударами же 1-го гвардейского корпуса из района Мордвес на Венев и Дедилово, а 10-й армией на Сталиногорск и Епифань предполагалось разбить основные силы 2-й немецкой танковой армии. В решении этой задачи войскам правого крыла Западного фронта должны были оказывать помощь 3-я и 13-я армии Юго-Западного фронта, которые 6 декабря 1941 года приступили к проведению Елецкой наступательной операции.
Следовательно, по решению командования Западного фронта разгром 2-й танковой армии достигался вводом в сражение 10-й армии, которая являлась главной ударной силой, а войска 50-й армии должны были в последующем содействовать достижению этой цели; главной задачей армии по-прежнему была оборона Тулы и восстановление положения на левом фланге.
7 декабря 1941 года 50-й армии была поставлена командованием фронта дополнительная задача. В директиве фронта указывалось, что в связи с отходом войск 2-й немецкой танковой армии в юго-западном направлении и выходом войск нашей 10-й армии в район Гагарино, армии нужно подготовить и нанести удар из района Тулы на юг с тем, чтобы выйдя в район Щекино, Ретиновка, отрезать пути отхода противнику на юг и юго-запад. Левофланговые соединения армии. развивавшие свои контратаки, должны были продолжать продвигаться на Дедилово.
Выполняя эти указания фронта, командующий войсками 50-й армии генерал-лейтенант Болдин И. В. принял решение нанести удар в направлении Щекино. По его решению на щекинском направлении должны были наступать 290 и 217-я стрелковые дивизии с рубежа Михалково, Верх. Китаевка в направлении Косая Гора, Щекино. Несколько позже на этот участок выводились танковая дивизия и танковая бригада.
С целью обеспечить успешное развитие наступления этих частей правее переходили в атаку части 258-й стрелковой дивизии, левее — части 154-й стрелковой дивизии. Одновременно с этим командующий приказал 340-й и 413-й стрелковым, 112-й танковой дивизиям продолжить контратаки против 3-й и 4-й танковых дивизий противника и к исходу дня 8 декабря очистить от них правый берег р. Шат.
Следует указать, что переход армии от обороны к наступлению был связан с большими трудностями. Это обусловливалось не только тем, что войска армии были слабые по своему составу и находились в группировке для ведения обороны, но и тем, что они не имели
нужного времени для подготовки к предстоящим
действиям.
В 11 часов утра 8 декабря был подписан боевой приказ, а в 15 часов намечался переход в наступление. Естественно, такая поспешность в организации удара не могла не сказаться отрицательно на действиях войск.
Кроме того, нужно было учитывать, что на ближние подступы к Туле фашистские войска вышли в конце октября 1941 года и уже более месяца занимали здесь позиции. Это позволило врагу укрепить их в инженерном отношении. Следовательно, нашим войскам предстояло прорывать сильную оборону гитлеровцев. Для того чтобы разгромить врага на этих позициях, нашим частям нужно было иметь значительное количество средств подавления (артиллерии, танков, самолетов). Однако армия на этом направлении могла сосредоточить не более 125 орудий и минометов и 60 танков. Этого было явно недостаточно, чтобы подавить довольно сильную оборону противника.
Немецко-фашистское командование фактически уже признало поражение своих войск под Москвой. 8 декабря 1941 года Гитлер отдал директиву о прекращении наступления и переходе к обороне, а 6 декабря, несколько ранее общих указаний, командующий 2-й танковой армией отдал приказ своим войскам на отход за реки Дон и Шат, где они должны были перейти к обороне.
Следовательно, ни Гитлер, ни командующий 2-й танковой армией не намеревались покидать захваченные районы Подмосковья и Тульской области, а предполагали организовать оборону па выгодных в тактическом отношении рубежах, предоставить отдых своим основательно потрепанным армиям и отсидеться на этих рубежах обороны до весны.
Однако это уже не зависело от воли и желания гитлеровского командования. Переход советских войск в контрнаступление под Ростовом, Тихвином, а затем и на московском стратегическом направлении вынудил врага перейти к обороне, но где его войскам удастся закрепиться, зависело не от планов вражеского командования, а от действии Красной Армии.
В то время как соединения 10-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса продолжали продвигаться на Епифань, Сталиногорск и Венев, соединения 50-й армии на левом фланге своими контратаками теснили части 3-й и 4-й танковых дивизий противника и в районе Тулы готовились к наступлению.
В 15 часов 8 декабря эти соединения армии перешли а наступление. Атака началась совместно и организованно. Однако из-за упорного сопротивления гитлеровцев бои южнее и юго-восточнее Тулы приняли очень тяжелый и ожесточенный характер. И снова, как и в предыдущих боях, отдельные населенные пункты переходили по нескольку раз из рук в руки. Вот как, например, развертывались бой за Прудное, где наступали части 217-я стрелковой дивизии. Здесь оборонялся усиленный немецкий пехотный батальон. Его действия поддерживались артиллерией и минометами. Бои 8 декабря завершились безрезультатно. В 6 часов 9 декабря атака была повторена силами 740-го стрелкового полка. Враг оказал сильное огневое сопротивление и задержал продвижение подразделений полка. После этого командир полка ввел в бой свой резерв (8-ю стрелковую роту). Рота вместе с подошедшим сюда 1-м стрелковым батальоном 755-го стрелкового полка обошла Прудное и атаковала немцев с юга. Одновременно другие части полка атаковали гитлеровцев с севера. В коротком, но ожесточенном бою батальон врага был разбит.
Наши подразделения уничтожили до роты противника, захватили одну пушку, два крупнокалиберных и два станковых пулемета, три противотанковых ружья.
Однако в ночь на 10 декабря немецкие автоматчики обошли Прудное и неожиданной атакой вновь захватили это селение, но ненадолго. Подразделения полка в 3 часа 20 минут контратаковали гитлеровцев и к 9 часам, восстановив положение, перешли к обороне. В этот же день, 10 декабря, 882-й стрелковый полк 290-й стрелковой дивизии атаковал противника в населенном пункте Мыза, окружил его гарнизон и уничтожил до 200 вражеских солдат и офицеров. Гитлеровцы всюду оказывали упорное сопротивление.
Атаки соединений 50-й армии и на других участках не получили большого развития. Части 258-й стрелковой дивизии не смогли преодолеть сопротивление врага, и их продвижение вперед исчислялось несколькими километрами.
340-я и 413-я стрелковые дивизии также не смогли выполнить полностью поставленную перед ними задачу, хотя на некоторых участках и вышли к р. Шат.
Таким образом, из-за утомленности и малочисленности наших войск, которые имели очень мало артиллерии и танков, и сильного сопротивления противника, особенно южнее и юго-восточнее Тулы, где он занимал сильно укрепленные позиции. атаки соединений армии не дали большого эффекта. Наступление развивалось медленно. Задачи, указанные соединениям на 8 декабря, не были выполнены даже к 10 декабря.
Конечно, если бы удар 50-й армии юго-восточнее Тулы привел к быстрому продвижению наших войск и захвату к 10 декабря 1941 года Щекина, то это поставило бы основные силы (24 и 47 тк, 53 ак) 2-й немецкой танковой армии в тяжелое положение и могло завершиться ее окружением, полным разгромом или пленением.
Однако этого не удалось достигнуть. Наступление 50-й армии развивалось медленно. Кавалерийские соединения, хотя и успешно продвигались в юго-западном направлении и 9 декабря освободили от противника Венев, но большего сделать они не могли. Действия конницы против немецких танковых соединений вряд ли могли привести к их разгрому.
10-я армия генерала Голикова Ф. И. наступала более успешно. Однако ее левофланговые соединения, которые должны были во взаимодействии с 50-й армией захлестнуть 2-ю немецкую танковую армию юго-западнее Тулы, продвигались вперед недостаточно быстро. Они часто ввязывались в бои за укрепленные противником населенные пункты и слабо осуществляли маневр силами в ходе наступления. Это приводило к частым остановкам и потере темпа наступления.
Но, несмотря на значительные недостатки в действиях наших войск, соединения 1-го гвардейского кавалерийского корпуса и 10-й. армии 10 декабря 1941 года подошли к рекам Шат и Дон и завязали бои за Сталиногорск и Епифань.
В районе Тулы и юго-восточнее города обстановка складывалась так, что только решительными действиями 50-й армии юго-западнее Тулы можно было создать условия для окружения 2-й немецкой танковой армии в районе Щекино, Богородицк, Узловая.
В то же время противник, отойдя на рубеж рек Шат и Дон, стремился закрепиться здесь, так как по решению гитлеровского командования на этом рубеже фашистские войска должны были перейти к жесткой обороне и остановить продвижение советских войск.
Командование Западного фронта, учитывая создавшуюся обстановку, а также и то, что противник продолжает удерживать свои позиции под Тулой и стремится организовать оборону по рекам Шат и Дон, уточнили задачи армиям левого крыла.
Военный совет фронта потребовал от войск окружить и разгромить 2-ю немецкую танковую армию в районе Щекино, Ломовка, Узловая.
В указаниях Военного совета Западного фронта по дальнейшим действиям войск говорилось, что нужно отказаться от лобовых атак укрепленных пунктов и узлов сопротивления. Используя имеющиеся разрывы в боевых порядках войск противника, нужно умелым маневром обходить такие пункты, атаковывать их гарнизоны с тыла и других направлений; организовывать и непрерывно поддерживать взаимодействие как между пехотой, артиллерией, танковыми частями, авиацией, так и внутри стрелковых частей и соединений; маневр силами в ходе наступления должен стать основой действий, невзирая на разграничительные линии, обозначающие полосы действий соединений и частей.
50-армия получила задачу окружить и уничтожить, противника южнее Тулы и овладеть районом Щекино. 1-й гвардейский кавалерийский корпус должен был развивать наступление на Дедилово, Житово, имея задачей во взаимодействии с левофланговыми соединениями 50-й армии не допустить отхода тульской группировки на юг и юго-запад. 10-й армии приказывалось продолжать наступление в направлении Плавска.
Чтобы выполнить стоявшую перед армией задачу наличными силами и в то же время не ослабить внимание защите Тулы, командующий 50-й армией решил нанести по противнику два удара на более или менее слабых участках его обороны, окружить и уничтожить основные силы 296-й пехотной дивизии противника южнее Тулы.
Первый удар силами одной усиленной стрелковой дивизии предполагалось нанести с рубежа Ратово, Михалково в направлении Уваровка, Тросна; другой удар силами одной дивизии из района Крутое, Сергиевское, Петелино — в направлении Мясоедово, Щекино. На остальных участках полосы действий армии командующим было решено продолжать атаковать противника силами действовавших там соединений и, сковывая его, не позволить врагу маневрировать своими силами.
Следовательно, по решению командующего войсками 50-й армии все соединения армии переходили от действий в обороне к наступательным действиям. Естественно, контратаки соединений армии на фронте от Маньшино до Марьино не могли быть везде одинаково сильными, но они лишали врага возможности маневрировать силами и вначале не позволяли определить, где же наносятся нами основные удары. Это было очень важно в создавшихся условиях действий армии при переходе ее от обороны к наступлению, чтобы окончательно обезопасить Тулу от ударов врага.
Командующий войсками 50-й армии основное значение придавал удару, который наносился западнее железной дороги Тула — Орел. Действовавшая здесь 217-я стрелковая дивизия усиливалась двумя батареями 447-го корпусного артиллерийского полка, двумя батареями 732-го зенитного артиллерийского полка. 34-м отдельным гвардейским минометным дивизионом, бронепоездом. Ее действия поддерживались 112-й танковой дивизией, которая после прорыва обороны противника должна была развить успех и с ходу захватить Щекино. 154-я стрелковая дивизия частью сил сковывала противника, а частью — переходила в наступление. Левофланговая 413-я стрелковая дивизия, наносившая второй удар в направлении Мясоедово, усиливалась 156-м полком НКВД (раньше он действовал в составе 154 сд), батареей 447-го корпусного артиллерийского полка, двумя батареями 732-го зенитного артиллерийского полка, 131-м отдельным танковым батальоном. Задачу по обеспечению левого фланга армии продолжала выполнять 31-я кавалерийская дивизия.
Такое распределение сил показывает, что командование армии не разбрасывало своих сил, а концентрировало их на направлении главных ударов, что давало возможность повысить плотность войск и создать некоторое превосходство над противником.
Противник за полтора месяца обороны южнее Тулы построил значительное количество окопов, блиндажей, ДЗОТов, а также осуществил большие работы по созданию всевозможных заграждений (минных полей, проволочных и танковых препятствий). Населенные пункты Косая Гора, Ясная Поляна, Щекино и другие немцами были превращены в опорные пункты и узлы сопротивления.
Поэтому войскам армии предстояло преодолеть подготовленную оборону, занятую значительными силами противника. Например, в Щекино и в населенных пунктах на подступах к нему оборонялось до двух полков пехоты с артиллерией, минометами и танками.
С утра 11 декабря войска армии возобновили наступление. Враг оказывал упорное сопротивление. Однако наши части медленно, но продвигались вперед. 258-я стрелковая дивизия, заняв Бобошино, Лошачье, развивала наступление на Воскресенское. 290-я стрелковая дивизия, овладев несколькими населенными пунктами, завязала бои за Зайцево. Наиболее упорное сопротивление противник оказывал 217-й стрелковой дивизии. Весь день 11 и ночь на 12 декабря шли упорные бои за Струково. Лишь к концу этого дня сопротивление немцев было сломлено и части дивизии овладели Стоуковом, Уваровкой. При бое за Уваровку отлично действовали танкисты 32-й танковой бригады. На одном из участков противник минометным и пулеметным огнем приостановил продвижение пехоты. На помощь нашим стрелкам пришел экипаж танка комсомольца Гудименко. Он смело бросил свой танк на врага и раздавил три пулемета, два миномета и обеспечил дальнейшее продвижение вперед наших подразделений, которые вскоре освободили от врага Уваровку.
Но если войска правого фланга и в центре 50-й армии добились некоторых успехов, преодолели оборону и сопротивление немецких частей, отбросили их на 10—15 км к югу и вышли на линию Бобошино, Зайцево, Струково, то соединения левого фланга за это время почти не имели продвижения.
В то же время соединения 10-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса развивали наступление более успешно. Они к 13 декабря очистили от противника Сталиногорск и Епифань, энергичными ударами сбили фашистские войска с рубежа рек Шат и Дон и завязали бои за ст. Узловая.
Однако и на этот раз войска 10-й и 50-й армий не смогли воспользоваться создавшейся возможностью окружить и разгромить основные силы 2-й немецкой танковой армии в районе юго-восточнее Тулы.
Это объяснялось тем, что левофланговые соединения 10-й армии не выполнили стоявшую перед ними задачу и не вышли к указанному сроку в район Плавска, а соединения 50-й армии не смогли овладеть Щекином.
По этой причине противнику, потерпевшему поражение на рубеже рек Шат и Дон, удалось отвести свои войска из района Щекино, Узловая, Ломовка и спасти их от окружения и разгрома в этом районе.
Но, потеряв рубеж рек Шат и Дон, фашистские войска в своем тылу не имели подготовленных рубежей обороны и естественных рубежей, за которыми можно было бы временно укрыться и привести себя в порядок, кроме р. Ока, протекавшей в 100 км. Кроме того, крупное поражение потерпела и 2-я немецкая армия в районе Ельца и Ефремова и вынуждена была под ударами наших частей отступать, бросая технику и вооружение.
Правое крыло группы армий «Центр» противника под ударами наших войск начало разваливаться. Поражение 2-й танковой и 2-й полевой армий грозило перерасти в катастрофу. Начальник немецкого генерального штаба генерал Гальдер вынужден был записать в своем служебном дневнике: «...Командование частями на участке фронта между Тулой и Курском потерпело банкротство».
В связи с этими неудачами и для спасения положения гитлеровское командование 12 декабря объединило воиска 2-й и 2-й танковой армий в оперативную группу, командование которой возложило на генерала Гудериана.
Подчинив 2-ю армию Гудериану, главное командование сухопутных войск фашистской армии предполагало, что этими войсками удастся удержать рубеж Курск, Орел, Плавск, Алексин или в крайнем случае остановиться на р. Ока.
На этот рубеж немецкое командование 13 декабря 1941 года и начало отводить свои войска. Хотя верховное командование не утвердило этого решения, но немецкие войска и без приказа под ударами наших соединений во многих местах в беспорядке отступали на юго-запад, к Орлу.
Командование Западного фронта не смогло своевременно разгадать маневр врага, но, видя, что 2-я немецкая танковая армия отступает, стремясь выскочить из создавшейся для нее ловушки, которая вот-вот должна была захлопнуться, потребовало от войск усилить темпы наступления и добиться окружения и разгрома основных сил 2-й танковой армии противника.
Чтобы высвободить большие силы 50-й армии для
решения задачи по выходу на пути отхода немецких войск, командование фронта
приказало 49-й армии 
перейти в наступление и овладеть г. Алексин. Это в большей степени должно было осложнить положение противника и лишить его возможности маневрировать силами по фронту.
После некоторой перегруппировки сил и создания ударных группировок на определенных направлениях соединения армии возобновили свои действия, нанося удары на Дубну, Воскресенское, Щекино.
258-я и 290-я стрелковые дивизии сравнительно легко разгромили противостоявшие части противника и начали продвигаться вперед. За три дня боев они нанесли сильное поражение 31-й пехотной дивизии и к исходу 17 декабря 1941 года вышли передовыми частями на рубеж Пластова, Дубна, Воскресенское.
217-я стрелковая дивизия, возобновившая наступление 14 декабря, уже к концу дня во взаимодействии с 112-й танковой дивизией и танковой группой (32 тбр и 124 тп) полковника Олешук овладела крупным узлом сопротивления противника, созданным в населенном пункте Косая Гора.
В это же время действовавшие левее 154-я и 413-я стрелковая дивизии очистили от противника Петелино и Сергиевское.
В последующем войска центра и левого фланга армии продолжали продвигаться на юг и юго-запад.
На пути к Щекино части 217-й стрелковой дивизии овладели Ясной Поляной, где располагался дом-музей великого русского писателя Льва Николаевича Толстого. Ясную Поляну гитлеровцы захватили 30 октября 1941 года. С первого же часа своего пребывания здесь они надругались над светлой памятью великого писателя. Прежде всего, они поспешили показать свое высокомерие. Три немецких офицера в книге отзывов написали на немецком языке: «Первые три немца в походе против России — прибыли в Ясную Поляну». После этого они содрали со стен редчайшие фотографии Льва Николаевича.
1 ноября дом-музей посетил генерал Гудериан. Сопровождавший его офицер сорвал со стены ценнейшую фотографию Льва Толстого. «Генералу на память»,— объяснил он. Затем здесь разместились немецко-фашистские солдаты. К 9 ноября они закончили полный разгром музея: мебель, которой пользовался Толстой, книги, картины — все было сожжено и разграблено. Часто обломками мебели фашисты топили печи, а когда работники музея предложили им дрова, то один из гитлеровцев заявил: «Нам дрова не нужны. Мы сожжем все, что связано с именем вашего Толстого».
Вот так гитлеровцы надругались над тем, что так дорого сердцу русских людей, над памятью того, кто является гордостью русской нации. И как справедливо отметил писатель Алексей Толстой: «Солдатам Гитлера нечего оправдываться невежеством, каждый немец знает, кто такой Лев Толстой. Осквернение и разрушение Ясной Поляны сделано солдатами Гитлера сознательно.
Они лишь послушные исполнители основной политической установки Гитлера: уничтожать, стирать с лица земли всякую национальную культуру, разрушать все так, чтобы человечество стало «не помнящим родства», чтобы не осталось в порабощенном фашистами мире иных заповедей, кроме бредовой книжки Гитлера «Моя борьба».
15 декабря фашисты были выброшены и из Ясной Поляны.
После овладения Ясной Поляной наши части продолжали развивать наступление на Щекино. При этом значительную помощь наступавшим частям оказывали саперы. Так, подразделения 396-го саперного батальона 217-и стрелковой дивизии вели инженерную разведку по орловскому шоссе, разминировали объезды вокруг взорванных мостов, а один взвод строил мост в районе Ясной Поляны.
Подступы к Щекино слева прикрывал населенный пункт Шевелевка, занятый фашистами. Овладение им входило в задачу соседней 413-й стрелковой дивизии. Однако при подходе частей 217-й дивизии к Щекино выяснилось, что сосед с выходом к Шевелевке запоздал, а медлить было нельзя. Командир 755-го стрелкового полка этой дивизии решил самостоятельно атаковать противника в Шевелевке. Стремительной атакой противник был быстро разгромлен. Подразделения полка взяли три автомашины с боеприпасами, одно противотанковое орудие, один крупнокалиберный пулемет, 10 станковых пулеметов.
В ночь на 17 декабря дивизия начала бои за Щекино. Противник оказывал яростное сопротивление. Здесь располагалась часть тылов 2-й танковой армии: большие склады боеприпасов, ремонтная база, аэродром. Поэтому гитлеровцы стремились не только прикрыть отход своих войск, но и обеспечить эвакуацию военного имущества
Противник в Щекино был атакован с запада силами 740-го стрелкового полка и с востока — силами 755-го стрелкового полка. Охватывающий маневр помог ворваться на окраины города, однако борьба в городе приобрела ожесточенный характер. Бой шел за отдельные дома, улицы, часто переходя в штыковые схватки. Не смотря на столь упорное сопротивление врага, наши бойцы продвигались вперед и к 6 часам полностью овладели г. Щекино. В этих боях было захвачено 6 самолетов, 25 танков, 35 автомашин, 3 орудия, 4 станковых пулемета и большое количество различных боеприпасов. Противник оставил до 300 трупов солдат и офицеров. Одновременно с этим было освобождено из плена 92 красноармейца.
К этому же времени 49-я армия своими
левофланговыми соединениями заняла г. Алексин и захватила значительный
Герой Советского Союза А. Чекалин
плацдарм на правом берегу Оки. Войска 10-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса выдвинулись на линию Щекино, Ломовка.
На этом следует считать действия по обороне Тулы завершенными, так как перед 50-й армией и другими соединениями встали новые задачи по дальнейшему развитию наступления на запад и юго-запад.
В этих боях гитлеровцы несли большие потери в людях и технике. Так, по показаниям пленных, в полку «Великая Германия» осталось около 2000 человек из 6000, которые он имел в ноябре. В 82-м пехотном полку 31-й пехотной дивизии осталось около 500 человек.
Гитлеровские солдаты, испытывая все большую силу и мощь ударов Красной Армии, стали сомневаться в возможности завоевания победы. Один из солдат в письме на родину писал: «Поход на Восток Герой Советского Союза А. Чекалин
является, пожалуй, более трудным, чем все предыдущие. Мы слышали уже от очень многих солдат, что лучше провести полдюжины походов на Запад, чем один-единственный на Восток».
2-я танковая армия противника потеряла большую часть боевой техники. автомашин. По дорогам всюду валялась разбитая немецкая техника. Из захваченного приказа 112-й пехотной дивизии видно, что подразделениям разрешалось бросать все, что мешало отходу, а точнее, бегству. Гитлеровцы отходили на запад в надежде организовать оборону на р. Ока. Но и этого им сделать не удалось. Вскоре были освобождены от гитлеровцев Плавск, Арсеньево. Наши войска подошли к Оке и форсировали ее.
Большую помощь частям Красной Армии в разгроме врага под Тулой и освобождении от него Тульской области оказали народные мстители.
С первых же дней появления на территории Тульской области гитлеровцы начали свои бесчинства и грабежи. Они отбирали у населения коров, лошадей, свиней, кур, одежду, продукты питания. Одним словом, все, без чего люди даже существовать не могли. В д. Одоево фашисты открыли рынок, и когда население вынесло для продажи некоторые продукты, немцы отняли их. Граждан, попадавших к ним без документов, гитлеровцы расстреливали на месте. Мужское население в возрасте от 17 до 35 лет насильно посылали на различные работы. В д. Алексеевке гитлеровцы расстреляли 4 колхозников за то, что у них были найдены облигации займов. 30 граждан поселка Болохово были согнаны в магазин, раздеты донага, облиты керосином и сожжены. Фашисты осквернили и разрушили дом-музей великого Толстого в Ясной Поляне.
При этом надо особо подчеркнуть, что это были не отдельные случайные факты насилий и грабежа. Это была лишь незначительная часть заранее продуманной программы деятельности немецко-фашистских оккупационных властей, часть того «нового порядка», который гитлеровцы хотели установить в оккупированных ими странах, и в частности в оккупированных районах Советского Союза. Вот, например, что говорилось в одном из документов оккупационных властей на территории Орловской области: «Всякого рода товары, коллективное имущество, а также материал, оставленный Красной Армией или скрытый и закопанный населением, должны быть немедленно сданы на сборный пункт... Невыдача вышеупомянутых вещей будет караться как мародерство». Сбережение своего и общественного имущества, по понятиям гитлеровцев, — «мародерство», а настоящее мародерство — законные действия. Далее в документе говорилось о введении германских марок на территории СССР, при этом устанавливался курс: 1 марка = 1 червонцу. И, наконец, указывалось, что «для выполнения назначенных германскими властями работ все мужчины и женщины подлежат всеобщей рабочей повинности», то есть наши люди превращались в рабов, которые должны были отбывать повинность на немецких господ.
Эти фашистские зверства и надругательства над нашим народом усиливали ненависть к врагу и способствовали расширению борьбы с ним.
Все время, когда враг находился под Тулой, то есть в октябре 1941 года, борьбу с врагом вела не только армия, но и весь народ.
В октябре активную борьбу с гитлеровцами развернул партизанский отряд Черепетского района под командованием Тетерчева Д. Т. В составе этого отряда сражался с врагом славный сын нашего народа — Саша Чекалин. Он участвовал в вооруженных налетах на фашистов, ходил в разведку, добывал оружие для партизан. 23 октября юноша с двумя девушками отправился в разведку они встретились с девятью немецкими разведчиками. Фашисты решили взять трех смельчаков в плен. Чекалин вступил с ними в неравный бой и уничтожил 8 фашистов, а сам благополучно вернулся в отряд. 2 ноября он заболел и по приказанию командира отряда пришел в д. Песковатское. Но здесь фашисты напали на его след и ночью окружили дом, вкотором он скрывался. Когда Чекалин вышел во двор, перед ним было 12 гитлеровцев.
Но и здесь он не растерялся: выхватил из кармана гранату и бросил ее в фашистов. Но граната, к несчастью, не разорвалась. Его схватили и поволок в г. Лихвин. Здесь гитлеровцы учинили ему допрос, чтобы узнать все, что можно о партизанах. Но юный герой молчал. Ни побои, ни пытки не сломили стойкости отважного патриота. После этого немцы решили его казнить. Но и это не сломило воли смелого молодого человека. А когда его повели к виселице, он заявил: «Всех не перевешаете, нас еще очень много. Победа будет за нами», — а затем запел «Интернационал». Лишь смерть прервала слова гимна, а вместе с ним и эту короткую, но героическую жизнь.
30 октября партизаны отряда Тетерчева Д. Т. пустили под откос эшелон на железной дороге Тула—Сухиничи. 27 ноября ноября партизаны тарусского района напали на немецкий обоз и часть его захватили, при этом было убито 10 гитлеровцев. 2 декабря партизанский отряд Александрова С. А. заминировал шоссе на участке Ясная Поляна — Щекино, в результате чего было уничтожено две автомашины с пехотой.
Командир партизанского отряда
Тетерчев Д. Т
6 декабря под натиском наших частей гитлеровцы стали отходить из с. Руднево. Группа партизан во главе с Костроминым П. Н. заминировала дорогу. Появившийся вскоре автобус наскочил на мину и вышел из строя. Через несколько минут на мине подорвался легкий танк. У гитлеровцев это создало впечатление, что вся дорога заминирована. Они сами начали подрывать свой транспорт, уничтожив при этом до 20 автомашин.
Партизаны заметили, что в заброшенной даче близ деревни Хавки Веневского района периодически останавливалась немецкая разведка. Когда гитлеровцев там не было, партизаны заминировали дачу. Ничего не подозревая, 8 декабря в ней расположились 24 фашистских разведчика. Ночью дом был взорван, и все находившиеся там захватчики погибли.
В ночь на 10 декабря группа (14 человек) партизан под руководством Есипова Н. Г. организовала засаду на дороге между Шевелевкой и Угрюмами. Вскоре показался фашистский обоз из 20 подвод в сопровождении 150 солдат. Партизаны, подпустив гитлеровцев на 10—15 м, неожиданно напали на них. Налет был произведен так быстро, что гитлеровцы и огня открыть не успели, как были разбиты.
12 декабря партизанская группа Бутузова В. С. заминировала шоссе на участке Ясная Поляна — Щекино. Появившаяся здесь вскоре вражеская автомашина с боеприпасами и сопровождавшие ее солдаты взлетели на воздух.
13 декабря группа Михасева П. Е. заминировала проселочную дорогу, по которой гитлеровцы отходили. Вскоре на этих минах подорвались 2 автомашины, мотоциклист и несколько фашистов. В тот же день на другом участке был подорван танк противника.
Туляки вели борьбу с врагом не только в рядах партизанских отрядов и групп, но и совершенно самостоятельно, так, как могли. Вот один из примеров: немцы заставили 62-летнего колхозника Иванова из с. Лишняки Серебряно-Прудского района показать им дорогу в с. Подхожее. Иванов завел гитлеровцев в глухой лес, где 30 автомашин их застряли в глубоком овраге. Фашисты потребовали, чтобы старик вывел их из этой глуши. Колхозник отказался. Обозленные гитлеровцы расстреляли Иванова. Но за смерть славного патриота они заплатили своими жизнями: большинство из них замерзло в лесу. Так, 60 лет назад, крестьянин-колхозник повторил бессмертный подвиг Ивана Сусанина.
Приведенные факты свидетельствуют о том, что приход гитлеровцев на советскую землю как завоевателей вызвал не только гнев и возмущение у нашего народа, но и открытую борьбу за свободу и независимость Советского государства. Славные советские патриоты вели ее не только в рядах Красной Армии, но и в партизанских отрядах, а часто и совершенно самостоятельно. Борьба с Фашистскими захватчиками носила глубоко народный характер. Народные мстители — советские партизаны — нанесли врагу значительные потери, оказали большую помощь Красной Армии в ее тяжелой борьбе с оккупантами.
19 декабря 1941 года Военный совет 50-й армии издал специальный приказ, в котором отметил, что «в борьбе с фашистскими захватчиками на территории Тульской области партизанскими отрядами и диверсионными группами... проделана огромная работа, облегчившая частям Красной Армии выполнение задач по разгрому фашистских варваров». Командование армии объявило им за это благодарность.
59 партизан были награждены высокими правительственными наградами. Среди награжденных были Макеев П. С., Осипенко Е. И.. Тетерчев Д. Т., Есипов Н. Г. и многие другие. Звание Героя Советского Союза было присвоено посмертно Александру Павловичу Чекалину.
Более двух месяцев на территории Тульской области и на ближних подступах к Туле шла упорная, кровопролитная борьба с опытным и технически хорошо оснащенным противником, каким была 2-я немецко-фашистская танковая армия. Эта борьба закончилась победой Красной Армии: враг был вначале остановлен под Тулой, а затем и разбит.
В ходе оборонительных боев, которые вели войска 50-й армии с численно превосходящим противником, гитлеровцы были настолько обескровлены и измотаны, что продолжать наступательные бои больше не могли. Оборона наших войск оказалась сильнее, чем огульное наступление гитлеровцев.
Несмотря на невероятные трудности, бойцы и командиры выдержали натиск врага. В условиях этой тяжелой обстановки командиры сумели обеспечить руководство войсками, находили соответствующие формы для ведения боевых действий и одержали победу.
Говоря об обороне Тулы, необходимо подчеркнуть ее значение в обороне Москвы. Удержание Тулы войсками 50-й армии придало устойчивость всему левому крылу войск Западного фронта, оборонявших Москву, оно способствовало созданию условий для перехода войск фронта в контрнаступление.
Отдавая должное войскам 50-й армии в обороне города, необходимо указать и на роль в ней 1-го гвардейского кавалерийскою корпуса. Контрудар, нанесенный им под Каширой, был переломным моментом в ходе оборонительных боев. Гитлеровцы после этого не смогли больше развивать успех на широком фронте, а сосредоточили основные усилия севернее Тулы с целью ее захвата с тыла. Однако и эта попытка врага вскоре провалилась,
После контрудара под Каширой и в районе Лаптево войска 2-й немецко-фашистской танковой армии утратили инициативу в ведении боевых действий. Войска 50-й армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, усиливая свои контрудары по противнику, вынудили его окончательно отказаться от наступательных действий и начать отступать с тем, чтобы попытаться перейти к обороне на рубеже рек Дон и Шат.
Однако этими контрударами еще не достигался полный разгром врага и срыв его планов по захвату Тулы и последующего развития наступления па Москву с юга с целью ее окружения. Сил, которыми располагали 50-я армия и 1-й гвардейский кавалерийский корпус, было недостаточно.
Комиссар Тульского рабочего полка
Агеев Г. А.
Ставка Верховного Главнокомандования вводом в сражение дополнительных сил окончательно закрепила наметившийся успех наших войск на этом участке. Под ударами войск 50-й армии, 1-го гвардейского кавалерийского корпуса, а затем и 10-й армии гитлеровцы, неся тяжелые потери, вынуждены были отступать па запад и юго-запад. На отдельных участках это отступление граничило с паническим бегством. Фашисты, спасая свою шкуру, бросали танки, автомашины, орудия, минометы, своих раненых и обмороженных солдат.
Нашим войскам, завершившим оборонительную операцию под Тулой, контрударами, переросшими затем в наступление, не удалось окружить основные силы 2-й немецкой танковой армии юго-восточнее Тулы.
Это объясняется многими причинами, и в первую очередь такими, как: в составе наших войск почти не было танковых и моторизованных соединений, тогда как 2-я немецкая танковая армия имела почти 50 процентов танковых и моторизованных дивизий и на автомашинах могла перемещать на поле боя все входившие в ее состав пехотные дивизии; наши войска значительно уступали противнику в техническом оснащении и вооружении; наши войска уступали врагу в маневренности, и, самое важное, они не обладали достаточным опытом наступательных действий, тогда как немецко-фашистские войска имели очень большой опыт в ведении подобного вида боевых действий.
Но, несмотря на эти преимущества, противник терпел поражение. Свое техническое превосходство фашисты не могли уже использовать в условиях, когда борьба не укладывалась в шаблоне их тактики. И наоборот, наши командиры в ходе наступательных действий проявляли инициативу и применяли соответствующие обстановке формы маневра. Как в обороне, так и в наступлении доблестные воины 50-й армии показали бессмертные образцы отваги и мужества. Красноармейцы и командиры день ото дня приобретали умение и навыки в борьбе с врагом, в силу чего постоянно возрастало их сопротивление, усиливались их удары по врагу.
В этих боях войска приобрели богатейший опыт ведения оборонительных боев, что в значительной мере помогло выдержать натиск превосходящих сил противника.
Штаб и командование армии в трудных условиях ведения оборонительных боев умело организовывали нанесение контрударов. Каждое соединение получило конкретные задачи в своей полосе с указанием задачи дня и ориентированием на дальнейшие бои, что давало возможность организовать взаимодействие по времени и рубежам. Командиры умело маневрировали своими силами в ходе боев, своевременно перенацеливали их в соответствии с изменившейся обстановкой.
Военные действия летом и осенью 1941 года против
немецко-фашистских захватчиков были очень тяжелыми для 
Красной Армии. Под натиском превосходящих сил противника она вынуждена была отходить в глубь страны. Враг подошел к Москве. Сложилась очень опасная и тревожная обстановка. Надо было решить массу гигантских по масштабу и очень трудных по своему выполнению задач.
Прежде всего надо было организовать и наладить в несравненно больших, чем до сих пор масштабах военное производство, и это в условиях, когда мы потеряли Прибалтийские республики, Белоруссию, Украину и значительную часть Российской Федерации. К тому же велась колоссальнейшая работа по созданию новых воинских формирований, по организации и руководству вооруженной борьбой. В этих необычайно трудных условиях наш народ не пал духом, он верил в победоносный исход войны. Эта вера зиждилась на сознании превосходства наших, сил над силами врага, на сознании того, что мы вели справедливую священную Великую Отечественную войну, войну за спасение своей страны, на убеждении, что в этой войне мы не одиноки, что фашизм был смертельным врагом всего прогрессивного человечества и что чем дальше, тем больше будет расширяться фронт борьбы против гитлеровцев.
Нельзя не отметить и ту работу, которую провели органы местного управления — партийные органы и органы советского правительства. На примере Тулы можно видеть, как Тульский областной комитет партии организовал население города и области для отпора врагу. Дело не ограничилось только помощью армии в строительстве оборонительных сооружений; для борьбы с немецко-фашистскими захватчиками организовывались рабочие отряды и истребительные батальоны, был сформирован Тульский рабочий полк. Эти формирования сыграли очень большую роль в разгроме врага под Тулой, особенно в первые дни обороны города. Местные органы оказали значительную помощь частям Красной Армии и в материально-техническом обеспечении.
Маршал Советского Союза, четырежды Герой Советского Союза Г. К. Жуков, отмечал высокую роль защитников Тулы и жителей города в московской оборонительной операции. В своей книге мемуаров «Воспоминания и размышления» он пишет: «... Во второй половине октября в район Тулы отходило три сильно пострадавшие стрелковые дивизии. В этих соединениях насчитывалось от пятисот до полутора тысяч бойцов, а в артиллерийском полку осталось всего лишь четыре орудия. Отошедшие части были крайне утомлены. Жители Тулы оказали нашим войскам большую помощь в срочном пошиве обмундирования, ремонте оружия и боевой техники...
... Комитет обороны города, во главе которого стоял секретарь обкома партии Василий Гаврилович Жаворонков, сумел в короткий срок сформировать и вооружить рабочие отряды. Вместе с частями 50-й армии Брянского фронта они мужественно дрались на ближних подступах к Туле и не пропустили противника в город.
Особое упорство и мужество здесь проявил Тульский рабочий полк во главе с капитаном А. П. Горшковым и комиссаром Г. А. Агеевым. Этот полк занял вместе с отошедшими частями войск рубеж обороны в районе Косой Горы. Против немецких танков на подступах к городу командующим обороной генералом B. C. Поповым был использован зенитный полк. Все части, оборонявшие Тулу, дрались с противником исключительно мужественно.
Гудериан рассчитывал захватить Тулу с ходу, а затем двинуться на Москву с юга. Но это ему не удалось.
30 октября наступление противника было отбито защитниками Тулы с большими для него потерями.
10 ноября решением Ставки Брянский фронт был расформирован, а оборона Тулы возложена на Западный фронт.
Как ни пытался враг в течение ноября 1941 года взять Тулу и этим открыть себе дорогу к столице, успеха он не добился. Город стоял, как неприступная крепость! Тула связала по рукам и ногам всю правофланговую группировку немецких войск. Тогда противник решил обойти город, но из-за этого он вынужден был растянуть свою группировку. В результате оперативно-тактическая плотность войск армии Гудериана была ослаблена.
В разгроме немецких войск под Москвой Туле и ее жителям принадлежит выдающаяся роль».
Вот все это, вместе взятое, героизм наших воинов, умелое руководство ими со стороны командиров, высокое сознание своего долга, наконец, непосредственное участие народа в борьбе с врагом — и определило исход боевых действий под Тулой, неминуемый разгром врага.
Однако некоторые западные историки, не желая признавать решающую роль Советского Союза в разгроме гитлеровской Германии пытаются объяснить поражение немецко-фашистских войск не силой Красной Армии, не ее умением громить врага, а второстепенными факторами.
Западногерманские реваншисты, например, усиленно распространяют версию о том, что разгром их на Восточном фронте, и в частности под Москвой, был... случайным, был результатом ошибок Гитлера, который якобы не слушал советов военных специалистов.
Современными фальсификаторами выставляется еще одна версия, согласно которой победа под Москвой была одержана Красной Армией благодаря суровой зиме, плохой погоде и т. п.
Американский генерал О. Брэдли считает, что «у ворот Москвы, когда германские армии, казалось, должны были восторжествовать, суровая русская зима неожиданно парализовала германскую военную машину». Вот, оказывается, в чем дело! Гитлеровцы успешно продвигались к Москве, и вот ударивший мороз сковал их. Такое объяснение не только несправедливо, но и нелепо.
Прежде всего климат, погода, местность оказывали свое влияние как на немецкие, так и на наши войска. Следовательно, они находились в одинаковых условиях. Поэтому вряд ли «русскими» морозами можно объяснить поражение немецко-фашистских войск под Москвой, и в частности под Тулой. Гитлеровцы гибли под Москвой не от морозов. Они были разгромлены войсками Красной Армии при активном участии местного населения.
Из дневника
22 июня 1941 года. Воскресенье. По радио сообщили, что фашистская Германия вероломно напала на нашу Советскую Родину. В 12 часов дня на площади Лихвина состоялся массовый митинг. Выступали представители от всех слоев населения. Единодушно решили встать на защиту Отечества.
Настроение у всех было тревожное. Закончилась мирная жизнь, наступило военное время.
20 июля 1941 года. Райком партии принял решение об организации истребительных батальонов. В Черепетском районе было создано 3 батальона. Меня назначили командиром третьего батальона. Пришлось обучать командный состав.
Бойцы истребительного батальона, направленные в село Н. Гастунь и в поселок Митино, должны были встретить противника, как только он перейдет границы нашего района. Утром разведка сообщила, что противник танковыми соедииениями пошел правее города, через Белев — Одоев, на Тулу, а вторая мотомеханизированная часть через Перемышль направляется к Туле.
По железной дороге от Сухиничей через Козельск немцы двинули на Тулу свою технику.
Подготовили землянку и базу. Собрали весь истребительный батальон и объявили бойцам, что с этого дня они являются партизанами.
На узком совещании партийного актива принято решение о назначении меня командиром отряда, комиссаром Макеева Павла Сергеевича, а начальником штаба Осипенко Ефима Ильича.
В землянку к этому времени были доставлены продукты, радиоприемник «Родина», пишущая машинка, запасы взрывчатых веществ, лыжи.
10 октября. Радио сообщило, что наши войска ведут тяжелые оборонительные бои на всех участках фронта. Медлить нельзя. Мы решили систематически наносить удары по врагу.
11 октября. Наши разведчики Сорокин, Осипенко, Митькин, Чекалин, Клевцов сообщили, что от чугунолитейного завода поселка Митино в направлении Лихвина движется колонна мотомеханизированной пехоты противника. Тут же принимаем решение организованно, двумя группами совершить налет и уничтожить их.
В 10 часов вечера партизаны бесшумно подошли к шоссейной дороге и в километре от села Тарасовка залегли в кюветах.
Под проливным дождем вражеская автоколонна вышла на шоссе.
Как только немцы подошли, все партизаны стали забрасывать их гранатами, в упор расстреливать.
Это наше первое боевое крещение. В этом бою убито 18 солдат и офицеров противника, мы сожгли и вывели из строя 12 автомашин и 5 мотоциклов, захватили трофеи.
Возвращались к месту стоянки небольшими группами. Заходили в села, чтобы перекусить. Посетили мы сестру партизана Сорокина. Она любовно приняла нас, угостила, пожелала счастливого пути и успехов.
13 октября. Вернулись на базу. Стали обсуждать план дальнейших действий. Приняли решение: и впредь не давать немцам покоя ни днем, ни ночью.
14 октября. Мы посетили село Самарово. Переночевали у Сухоруковой Зинаиды с «комфортом», хотя и на полу. Разведка сообщила, что немцы восстанавливают железнодорожную связь Сухиничи—Козельск— Мышбор. Приняли решение: с наступлением рассвета в местности, где проходит связь, особенно в лесистой, уничтожать ее через каждый километр.
Мы захватили пилы, кусачки. Нам большую услугу оказали железнодорожные рабочие и наш партизан Митькин, бывший телеграфист железнодорожной станции Сухиничи.
Сегодня же мы узнали от нашей разведки, что нектоторые местные жители, в частности Лагуткин и староста села Иван Гришкин сообщили немцам о том, что партизаны посетили дом сестры Сорокина. Приняли меры, чтобы обуздать предателей и наказать их по закону военного времени. Но в этот день группа партизан не застала в доме предателей.
21 октября. Разведка сообщила, что в селе Зеленино немцы расстреляли Е. Н. Арсенину, ее золовку, бывшего милиционера и задержанного военнопленного.
Расстрел проходил около «Гапова леса» у оврага. Сестра партизана Арсенина была изуродована. Немцы долго издевались над ней, изрезали все ее лило, вырезали груди.
Саша Чекалин, Дмитрий Клевцов, Алексей Ильичев были посланы в разведку, в райцентр.
Возвратившись, они доложили, что на улицах города можно видеть в расстегнутых мундирах пьяных солдат и офицеров, по переулкам стоят накрытые брезентами танки и грузовики. На улицах трупы советских граждан. На танках разведчики видели надпись «Берлин—Москва». Они также видели плакаты, на которых краснорожий нарядный тип в шляпе и галстуке, слащаво улыбаясь, призывает молодежь ехать в Германию.
Чекалин и Клевцов установили связь с Григорием Штыковым, оставшимся в городе по заданию подпольной партийной организации.
22 октября. Комсомольцы ходили в разведку в ближайшие села. Ильичев и Клевцов возвратились в отряд, а Саша Чекалин задержался. На мой вопрос, где остался Чекалин, друзья заявили, что он решил зайти к родным в село Песковатское.
23 октября. Мы всей боевой группой решили провести операцию с ходу там, где будет обнаружен противник. К счастью, мы видели, как наши истребители преследовали вражеский самолет, который, по всем данным, был поврежден и уходил в тыл. Истребители, видя безнадежность преследования, повернули к линии фронта, а фашистский бомбардировщик «Хейнкель-2» совершил вынужденную посадку у села Александровка. Мы быстро подошли к месту посадки. Экипаж стал скрываться в лесу под нашим обстрелом. Мы решили уничтожить самолет. Били топорами. Облили его горючей жидкостью. Заложили под капоты две толовые шашки и взорвали мотор. Мы сожалели, что не могли поймать экипаж, помешала темнота, но были довольны, что так весело расправились с самолетом.
24 октября. Наши подвижные группы продолжают охотиться за немцами. Кстати, такие, как Чекалин, Ильичев, Клевцов, всегда приходят с трофеями. Мелкие группы немцев уничтожались полностью.
Несмотря на тяжелые условия, недостаток питания и постоянные заботы об одежде, партизаны умеют и веселиться. Поют они такие замечательные народные песни, как «Ревела буря», «Реве та стогне Днипр широкий», «Песню дальневосточных партизан».
26 октября. Нашей разведкой установлено, что в селе Косолапово были расстреляны бывшие председатель колхоза Данилов и председатель сельсовета Беркунов Василий Иванович, а также жители А.В. Наташин и И. П. Деженков. Их предал П. Ф. Белов с сыном Александром. Нам предстоит расправиться с предателями по партизанским законам.
27 октября. Боевая группа вместе с разведкой посетила несколько сел. Старосты, как правило, недоброжелательно нас встречают. Но в окружении грозных представителей советского правопорядка информировали о том, что комендант и бургомистрат райуправы приказали сообщать о местах базирования партизан и готовить облаву. Мы приняли решение хорошо подготовиться к встрече с любителями облав.
28 октября. В отряде появились дезертиры. Семенов и Тюханов проявили трусость. Это заставило насторожиться.
Решили соорудить две резервные землянки в районах, примыкающих к Брянским лесам, на случай отхода.
Всей группой партизаны направились к лесу «Горбатовка» и соорудили там хорошую землянку. Подготовку продуктов, выпечку хлеба решили проводить в железнодорожной сторожке Озерно у Лизы Сениной. Ей доставили муку, дрова.
Война длится уже четвертый месяц. Бои идут на подступах к столице нашей Родины — Москве, у стен Тулы. Мы хорошо понимаем, что за нами правда, народ, но чтобы победить, необходима железная дисциплина, воля, выдержка, организованность и сплоченность.
30 октября. По сообщению разведки, противник усиленно перебрасывает свои части к Туле. Фашисты натягивают полевую связь, проводят ремонт железной дороги.
Мы в течение суток парализовали железнодорожную ветку Козельск—Шепелево—Мышбор. Доставленный немцами груз на Мышбор — 2 вагона спецсвязи — нами полностью сожжен. Немецкая охрана и обслуживающий персонал бежали. Мы по-хозяйски зашли на железнодорожную станцию и стали встречать поезда. Митькин, специалист-телеграфист, сказал: «Необходимо уничтожить телеграфную связь в здании, и немцам потом ремонт обойдется в несколько месяцев...» Оставшийся на станции паровоз мы взорвали.
Чтобы отомстить предателям, из-за которых погибла сестра партизана Сорокина, мы послали группу, которой поручили прийти в дом старосты и расстрелять его. Группа задание выполнила. Предатель получил по заслугам.
Однажды группа в количестве 23 человек вышла на операцию. Когда мы зашли в деревню Переславичи, увидели, что один красноармеец убирает возле дома сено. На мое предложение пристроиться к нам и вести партизанскую войну против фашистов он ответил: «Зачем воевать? Сейчас и фронта нет. Все это пустое...» Я настоятельно потребовал, чтобы он немедленно, если не желает быть с нами, переходил линию фронта к Туле, ибо солдат обязан защищать Родину. Едва мы закончили этот разговор, как подбежал к нам школьник лет двенадцати и сказал: «Дяденьки, бегите в лес, здесь немцы, они всех грабят и уже едут на подводах в эту сторону». Вот настоящий разведчик, подумал я с гордостью об этом подростке.
Я посоветовался с комиссаром Макеевым и начальником штаба Осипенко о том, где дать бой немцам: в селе или у леса, несколько выше села? Осипенко рекомендовал выше села, чтобы не допустить жертв со стороны местного населения. Я послушался его совета и приказал встретить, а затем уничтожить немецких грабителей двигавшихся на двенадцати подводах прямо на нас.
Как только немецкие подводы с награбленными свиньями, курами, имуществом домашнего обихода поравнялись с нами, партизаны открыли интенсивный огонь, сделали бросок вперед и в упор начали расстреливать фашистов. Это их ошеломило. Они побросали подводы и, беспорядочно отстреливаясь, стали откатываться к соседней вершине. Мы преследовали немцев около километра, а потом на захваченных подводах заехали в село и вернули колхозникам их имущество. Правда, по разрешению жителей села мы взяли одного подстреленного поросенка.
Приближается радостный праздник Октября. Мы готовим немцам сюрприз: удар по их штабу в Лихвине.
Поздно вечером пошел сильный дождь, а к утру выпал обильный снег. Он запорошил партизанские тропы, и сейчас очень рискованно посылать разведчиков, так как следы на снегу слишком заметны и могут навести беду на партизан.
В селе Зеленитю наша разведка узнала, что в Мышборе немецкие захватчики повесили Николая Авилова, а в Лихвиле — Александра Чекалина. Для нас это большое несчастье. Мы потеряли исключительно смелых и волевых комсомольцев-разведчиков. Принято решение 7 ноября вечером провести рейд и в ответ на смерть наших товарищей усилить борьбу с оккупантами.
Когда Александр Чекалин и его отец пришли в партизанский отряд, мы сказали им, что человек, бежавший из-под стражи, начинает вторую жизнь, бессмертную. Но в жизни получилось по-иному.
Саша Чекалин, находясь в разведке, нападал на немцев при всякой возможности, как только заметит их. В Лихвине он убил двух часовых, охранявших колонны автомашин. В селе Песковатском он убил 5 немцев в тот момент, когда пехотная часть передвигалась к районному центру. В селе Малеево Саша расстрелял двух грабителей, приехавших за курами и гусями для своего подразделения.
31 октября было решено в Лихвин послать комсомольца Дмитрия Клевцова, чтобы он установил связь с подпольной партийной группой, с бывшим работником местной редакции Штыковым Григорием.
В ночь на 31 октября Дмитрий пришел к родным. Предатели из районной управы сообщили об этом жандармерии. А утром на рассвете немецкие солдаты и
офицеры окружили дом, арестовали Дмитрия Клевцова, а также Гришу Штыкова.
В течение двух суток немцы допрашивали Клевцова и Штыкова. Но эти верные патриоты Родины не сказали немцам ни одного слова о том, где находятся партизаны. Им обрезали уши, носы, а затем обезображенные трупы по-воровски выбросили в ров, у Оки, недалеко от Лихвинской районной больницы.
6 ноября. День выдался туманный и холодный. В этот день, в канун нашего великого праздника, гитлеровцы казнили Сашу Чекалина. На сердце тяжело, а писать об этом трудно.
В течение нескольких суток труп Саши Чекалина висел на городской площади и охранялся фашистами. На груди висела фанерная доска с надписью: «Смерть партизанам».
В районном центре расклеен приказ комендатуры о том, что каждого, кто будет уходить в партизаны, ждет расстрел.
Партизаны в ответ на гибель друзей стали еще злее мстить немцам и их пособникам на каждом шагу.
10 ноября. Нами приобретены железнодорожные инструменты. Под руководством Митькина мы периодически парализуем движение по железной дороге Сухиничи—Мышбор. Обстреливали и выводили из строя паровозы и уничтожали охрану на станции.
В то время, когда немцы усиленно подбрасывают военное имущество и подкрепление генералу Гудериану, мы ежедневно делаем боевые вылазки и группами уничтожаем немцев. Вот один из примеров.
Как правило, немцы впереди паровоза цепляют вагон с балластом или пускают дрезину для просмотра пути. Они, кроме того, усиленно охраняют железнодорожные станции. Мы передвигаемся быстро на лыжах. В середине дня мы видим, что идет дрезина. Она везла продукты и трех охранников. А чуть позже мы увидели. что плетутся гуськом 9 немцев с офицером впереди. Надо уничтожить всех. На сторону, противоположную засаде, переползают Осипенко и Сорокин. Их задача вести кинжальный огонь и не дать возможности сбежать немцам. С одного залпа мы сбили 8 человек. Но офицер бежал в сторону, будучи подстреленным в ногу. Он успел на ходу отвернуть гранату, чтобы отбиться от группы, но его закололи штыками Осипенко и Сорокин. Мы осмотрели трупы, отобрали документы, пополнили свои запасы патронами и четко по обе стороны насыпи написали: «Это вам за Сашу Чекалина. Tак будет с каждым оккупантом на нашей Советской земле...»
27 ноября. Получив данные о том, что немцы на станции Шепелево организуют склады военного имущества и лесоматериала для ремонта железнодорожного полотна, мы решили там поджечь склады. И вот — смелый налет. Мы забросали гранатами и бутылками с горючей жидкостью склады. Немецкая охрана бежала. Удостоверившись, что дело сделано неплохо, мы вернулись на базу.
Нам, народным мстителям, неоценимую помощь оказывают советские люди: учительница А. А. Музалевская, Е. А. Макеева, Е. А. Антонова из деревни Рубцовка, 3. Н. Сухорукова, Е. Н. Арсенина, Чуковкина Пелагея из села Алферово.
Из колхоза «Буденновский» Козельского района мы регулярно получали продукты.
7 декабря. Мы возвращались с операции. Вышли на опушку леса. Головной разведчик подал знак: идет большая группа солдат и офицеров. Мы приблизились и удостоверились, что это свои. Командир дивизии, со своей стороны убедившись, что нам можно доверять, обратился ко мне с просьбой помочь им выйти из окружения. Я предложил маршрут на Тулу, минуя районные центры Лихвин, Дубну, так как левее наиболее удобная местность. Командир дивизии согласился со мной. Через некоторое время мы переправили их через Оку, у села Кипеть.
Таких случаев, когда мы помогали нашим бойцам выходить из окружения, было несколько.
24 декабря. Мы вышли всем отрядом к железнодорожной линии Козельск— Мышбор и решили совершенно парализовать ветку. Как только проходили группы охранников, мы тут же закладывали взрывчатку под рельсы, переключения стрелок. Мы провели два взрыва, в результате которых два эшелона с военным имуществом немцев осталось на железнодорожной станции Лихвин. В момент взрыва был тяжело ранен начальник штаба Осипенко Ефим Ильич, он лишился зрения.
Это последний день нахождения немцев в Лихвине. Комиссар Макеев через партизана Ильичева сообщил, что немцы в беспорядке отходят по всем дорогам, минуя железнодорожный путь, где, как известно, ветка была парализована совершенно.
Как же было приятно встретиться с частями Советской Армии! Наши советские солдаты, одетые в теплые пиджаки, полушубки, шапки-ушанки, валенки, великолепно вооруженные, на конях быстро преследуют отступающих немцев.
25 декабря. Сегодня состоялось наше торжество в райцентре. Население было приятно удивлено, встретив партизан. Ведь многие полагали, что всех нас побили и перевешали, как сообщалось во вражеской печати.
29 декабря. Вернувшись в родной город, партизаны извлекли из ямы труп Саши Чекалина, бережно, с воинскими почестями похоронили его, как подобает, проводили в последний путь героя. Рядом с ним похоронены замученные в фашистском застенке верные сыны Родины — Дмитрий Клевцов и Гриша Штыков.
Октябрь Декабрь
Ноябрь 13 декабря
